Пацаны, произнес Леня, когда улеглась суета вокруг моих ран, с боевым крещением вас! Если бы не впряглись, затоптали бы меня духи! И никакое каратэ бы не помогло!
Лень, да брось ты распинаться! сказал Славка. Я же говорил: пацаны нормальные! Наши, Новокачалинские, все такие Ну, может, за небольшим исключением. Но за вот этих вот, он взлохматил кучерявые Лохмы Патласа, я ручаюсь! Других бы к тебе не привел!
Ну, пацаны, тогда с почином! кивнул Леня.
Мы сдвинули наполненные пивом кружки и с удовольствием всосали по пол литра свежего, благоухающего пива. Я даже забыл на время о жжении в сораных руках и пробитой ноге.
Вот, что, пацаны, поставив пустую кружку на крылечко, произнес Леня. Для вечернего сабантуя, треба сгонять за жратвой и бухлом. А то пока протелимся и стемнеет. Значит так, я с тезкой, он казал на Леньчика, к сеструхе за бухлом, а ты, Славка, с Алехой за хавчиком метнитесь. Ну, а нашего инвалида, это уже обо мне, мы оставим пиво караулить, поскольку он на своих покоцанных костылях по нашим сопкам не ходок.
Когда братаны разбежались по делам, я, оставшись в одиночестве, зачерпнул кружкой пива из ведра, сорвал шкуру со спинки мента и блаженно откинулся на нагретую солнцем стену старого барака. Несмотря на саднящие ранки, жизнь казалась мне тихой и безоблачной
[1] Татуировка парашника зэка из когорты обиженных, представляет собой квадрат, разделенный по диагонали на два треугольника: черный и белый. Перстень наносится в принудительном порядке. Им часто метят карточных должников. При выходе из зоны владелец перстня обычно закрашивает белый треугольник, имитируя татуировку "Вышел по звонку" представляющую собой полностью черный квадрат.
Глава 11
Слышь, тащ майор, вставай! донесся до меня смутно знакомый голос. Пора нам, и так задержались тут!
Я дернулся, пытаясь придать телу вертикальное положение. Ай, сука, моя башка! Чердак трещал так, что я с трудом понимал, что происходит вокруг! Че, блин, со мной такое опять стряслось? Ведь все нормально же было Судя по моему плачевному состоянию я опять жестко перебрал.
Я с трудом разлепил опухшие веки и попытался оглядеться, одновременно борясь с приступами подкатывающей к горлу тошноты. Покачиваясь, я приподнялся с жесткой деревянной скамьи, от которой у меня ломило все тело и обвел непонимающим взглядом небольшое помещение с облупленными стенами и дверью, забранной толстой сварной решеткой.
Где я? просипел я пересохшим с похмелья горлом. И какого хера тут делаю?
Серега, ты как? Передо мной появилась помятая физиономия Лени с растрепанными лохмами волос на голове. Его опухшая рожа и расхристанный помятый вид откровенно сообщали, что он вчера тоже не квасом пробавлялся
Леня? Узнал я вчерашнего знакомца. Где мы? повторил я свой вопрос.
В аквариуме, ответил мой новый приятель.
Где? не понял я. Из-за давящей на виски боли в голове соображалось не очень, а откровенно говоря, вообще никак.
В КПЗ, усмехнувшись, просветил меня Леня, присаживаясь рядом на лавку.
В камере предварительного заключения, расшифровал дородный сержант ППС стоявший рядом с решеткой с внешней стороны. Он нарочито поигрывая резиновой дубинкой, но мне показалось, что он отчего-то смотрит на меня с большой опаской.
А как я тут очутился? Я непонимающе уставился на Леню.
А ты что, не помнишь ничего? удивленно спросил меня «сокамерник».
Нет Я попытался вспомнить, каким образом я умудрился загреметь в ментовку, но у меня ничего не получилось. А это чего за херня? Я обхватил руками голову: На ней, нахлобученной по самые уши, оказалась ментовская фуражка с кокардой. Фуражка была маленькой, явно не мой размерчик, либо у меня с похмелья очень сильно распухла голова. Я с трудом стянул её с макушки и бросил рядом на лавку, а после обратил внимание на свой наряд. Бля, а это откуда? Помимо фуражки я был облачен и ментовской мундир с майорскими погонами и тоже явно не моего размера.
В майоры тебя
вчера произвели! хохотнул Леня, толкнув меня в плечо кулаком. Че внатуре ничего не помнишь? Бля, веселый ты пацанчик!
Нет не помню повторил я, морщась от пульсирующей головной боли.
Ну, как ко мне со Славкой пришли, помнишь? Как за пивом ходили? С духами рамсанули?
Это помню, стараясь не трясти головой, произнес я. Я остался сидеть у тебя на крыльце, а вы пошли за хавчиком и выпивкой Я мучительно шевелил болезненно пульсирующими извилинами. Все, дальше как отрезало
Еще бы! хохотнул Леня. Ты выхлестал в одно лицо почти ведро свежего пива! Красава!
Точно! Это заявление словно сдернуло с моих глаз пелену, и я вспомнил
Днем ранее
Кружка шкрябнула по дну ведра, зацепив остатки пенного напитка. Я одним большим глотком влил выдохшееся пиво в себя и удивленно заглянул в опустевшую тару. Как это? Выходит чего, я в одно лицо выдул целое ведро и съел гору сушеной рыбы? Дела И когда только успел? Когда пацаны ушли, я побродил по пустым комнатам Лёниной каморки. Обнаружив на книжной полке томик Мориса Дрюона «Узница Шато-Гайтара», я зацепил книжку с собой и вернулся на крыльцо к пиву и рыбе. Погрузившись в увлекательное чтение, я и не заметил, как пиво в ведре и горка сушеной рыбы стремительно уменьшились. Есть у меня такой прикол, когда погружаюсь в чтение, жру и пью, как не в себя!