Может, все-таки расскажешь о себе? перекусив, попросил Брент.
Что рассказать?
Где родилась, кто твои родители, есть ли братья и сестры? Все такое прочее.
Она еле заметно улыбнулась и опустила глаза:
Родилась далеко отсюда. Единственная дочь. Родители умерли.
Брент бросил на нее быстрый взгляд и мягко сказал:
Прости.
Она пожала плечами и улыбнулась, как бы говоря: «Все нормально».
Тому уж более десяти лет. На туристическом теплоходе случился пожар. Семеро пассажиров погибли, среди них были мои мать и отец.
Наверное, пришлось нелегко.
Еще как. Они были замечательные. Но наш приходский священник отец Томас настоящий мудрец. Он утешал меня, говоря, что за семнадцать лет родители дали мне больше любви и заботы, чем иные успевают дать детям за всю долгую жизнь.
А потом?
Я училась в колледже. От родителей осталось огромное наследство, дом. Но тягость воспоминаний не давала жить в нашем старом доме, и я поехала доучиваться в Англию. Путешествия были моей детской мечтой, мне не сиделось на месте. Где я только не училась, даже в Париже. Во Франции закончила образование. Там я повстречала Джеффа.
При этих словах Брент взглянул на нее, выгнув бровь:
Но не Джефф был той единственной любовью, верно?
Нет.
Хорошо.
Почему?
Сам не знаю. Просто мне приятно. Я верю, что любовь способна преодолеть любые препятствия, но жутко терзаться мыслями о том, что он и ты некогда спали вместе.
С чего ты взял, что у меня был только один возлюбленный? Может, дюжина или две?
Чушь, ты не такая.
Не такая?
Он вновь внимательно и придирчиво оглядел ее, после чего, спокойно улыбаясь, покачал головой:
Нет, не такая. И добавил, ласково касаясь ее щеки: Ты создана для единственного огромного чувства, для глубокой, преданной любви, которая останется с тобой навечно.
Откуда ты это знаешь? шепнула Гейли.
Я знаю, что я это знаю.
Пришла ее очередь проницательно заглянуть в его глаза.
А вы, мистер Мак-Келли?
Я долго искал, бесхитростно отозвался Брент. Тебя. Всю жизнь искал. Остальное не имеет значения.
Она рассмеялась, но как только их взгляды встретились, смех замер у нее на устах. Он сказал нарочито беззаботно, словно поддразнивал ее. Но за этой игрой ей почудилось чистосердечное признание. Гейли колебалась всего секунду, а потом вдруг призналась:
Он умер.
Что?
Он умер. Тот единственный.
От чего?
Ох от передозировки.
Это случилось при тебе?
Гейли покачала головой:
Нет, без меня. Он Гейли помолчала, потом, виновато посмотрев на Брента, продолжила: Он был неплохим художником. Другом Джеффа. Мы жили вместе в Париже. Вдруг он перестал писать и начал пить. Затем пошли ЛСД, кокаин и вообще все подряд. Я пробовала убедить его, что он себя губит. Пыталась помочь, сутками не отходила от него, чтобы не допустить новой дозы. Джефф тоже помогал нам чем мог.
Как же тогда это случилось, если вы не отходили от него?
Однажды вечером я нашла у него бутылку виски и вылила в унитаз. Мне в голову не могло прийти, чем все кончится. Мы подрались.
Как подрались? На кулаках?
Он ударил меня так, что я оказалась в другом конце комнаты у дальней стенки. Я не выдержала и ушла. А через несколько недель он умер.
Брент протянул руку и привлек ее к себе, тихо бормоча:
Бедная моя девочка.
Ничего, все в прошлом, отозвалась Гейли, глядя снизу вверх.
Он снял полотенце с головы и рассыпал мокрые пряди по плечам, убрав те, что упали ей на лицо.
Это крепко зацепило тебя.
Да, пожалуй, нервно улыбнулась она. После этого я поклялась, что никогда не свяжусь с художником.
Но все-таки связалась.
Как, уже?
Несомненно. Иди-ка сюда Он поймал ее за отвороты халата, притянул к себе и поцеловал. Его рот полностью овладел ее губами. Больше никто не обидит тебя, Гейли. Никто и ничто.
Он вновь коснулся ее губ и улыбнулся, продолжая глядеть на нее. Вдруг она заметила, что выражение страсти в его глазах стало другим, изменилось, но не исчезло.
Ты устала? Может быть, нам удастся немного поработать сегодня? Недолго, сделаю набросок, и все. Ладно?
«Я же приехала сюда, чтобы позировать, напомнила она себе. Хотя, правда, и без твердого намерения»
Больше она не ощущала неловкости или смятения. Ей понравилось произошедшее
между ними. Легкое очарование Брентом сменилось увлечением, а сейчас она явно влюблялась в него. Погружаясь в это чувство с головой, она переживала некое пробуждение, воскрешение, испытывая радостное волнение. Его страсть к работе подчиняла ее, она готова позировать прямо сейчас.
Ладно.
Отлично! Идем.
Брент взял ее за руку и повел через гостиную на второй этаж. Они мчались как на пожар, и когда поднялись на последнюю ступеньку, Гейли почти задыхалась, но Брент, кажется, ничего не заметил. Он потащил ее в студию и только там отпустил руку. Затем торопливо отыскал кусок ткани темно-голубого цвета и накрыл им стол. Потом поглядел на Гейли и опять протянул ей руку:
Мне нужна твоя спина
Может быть, хватит потешаться надо мной.
Дурашка моя, милая и глупенькая. Слушайся меня и усаживай свою попку вот сюда, скрести ноги и погляди на меня через плечо