К досаде Кьяры, у нее снова потекли слезы. Надо же быть такой идиоткой, чтобы разреветься на глазах у Хэдли! Можно не сомневаться, уж он-то навидался плачущих женщин. Только в редких случаях она может позволить себе показать свою боль и слабость.
Ему еще придет в голову, что она хочет растрогать его или
Неожиданно Лукас снова обнял ее и осторожно погладил по волосам.
Не надо, сердце мое. Голос был тихим. Лукас, успокаивая, привлек ее к себе. Щекой она прижалась
к его плечу. Удивительно, но, несмотря на то что он сидел полуголый, она не испытывала никакой неловкости. От него исходило тепло и ощущение уверенности.
Вдруг Лукас резко отстранился. Она тоже отодвинулась.
Извините. Кьяра наконец подняла голову. Господи, не могу понять, что это на меня нашло.
Разве нужно извиняться? с упреком сказал Лукас. В ситуации с сыном вы вообще были как гранит. Но даже гранит, бывает, крошится от действия стихии.
Боже правый! Хэдли, неужели вы в придачу к орнитологии изучаете еще и философию? Она развеселилась.
Я? Лукас скорчил уморительную рожицу. Обижаете. Даже ваша алхимия не в силах придумать зелье, которое превратит раздолбая в уважаемого ученого.
В груди шевельнулось какое-то странное чувство. Желание, сожаление? Граф обладал острым умом, но предпочел оттачивать другие свои способности. Эта чрезмерная склонность к выпивке и кутежам разводила их в разные стороны, невзирая на то что какая-то неведомая сила тянула друг к другу.
Совсем как магнит и железную стружку!
Ладно, меньше всего ей хотелось превратиться в такую стружку, чтобы получить свою долю удовольствия.
Неожиданно холодок пробежал по ее спине, как будто кто-то приставил к ней острие кинжала. Надо забыть о своем влечении к этому мужчине, если не ради себя, так хоть ради сына. Несмотря на доброту, Хэдли человек непредсказуемый и неуправляемый. Сейчас он играет в крикет с детьми, а в следующий момент в компании потаскух разгуливает по Беркли-сквер с голой задницей. Нельзя еще одному никчемному созданию позволить влиять на Перегрина.
Хэдли начала она.
Лукас, поправил он ее. Мы все-таки помолвлены. Поэтому у нас есть повод начать называть друг друга по имени, Кьяра. Его дыхание шевельнуло ее прядь. Прелестное имя! Напоминает шум ветра в соснах.
Хэдли, повторила она. Я
Я предпочел бы услышать свое имя.
Она заколебалась. Нет, нет, нет! Это опасно! Но имя вырвалось как бы само по себе.
Л-лукас
Его губы скривились в усмешке.
Вот черт! Звучит почти как «Люцифер», правда? Но, надеюсь, вы привыкнете. Жалко только, что оно не настолько поэтично, как ваше.
Хотелось бы знать, почему вы всегда стараетесь очернить себя. И назло себе, назло своим опасениям, Кьяра не удержалась и добавила: Вы же не исчадие ада какое-то.
Но и на ангела совсем не похож, счастье мое. Его лицо вдруг застыло. Ладно, не глупите, и забудем об этом.
Следуя предосторожности, Кьяра наконец высвободилась из его объятий. Лукас не стал ее удерживать.
Спасибо за напоминание, лорд Хэдли. Можете не беспокоиться, я не собираюсь, как легионы дам, цепляться за ваши лацканы.
Они цепляются не за лацканы, проворчал Лукас.
Ах, снова назад, в образ похотливого развратника.
Ну что ж, сказала себе Кьяра, у Лукаса имеется большой опыт выхода из этой роли и возвращения в нее. Она ему впору и так же тесно подогнана, как лайковые перчатки на его руках.
Засунув в юбки сжатые кулаки, Кьяра подстроилась под его циничный тон.
Только избавьте меня от живописных подробностей. Я отлично знаю, какими ядовитыми бывают ваши комментарии. А также что вы думаете по поводу сентиментальных привязанностей. Она деланно беззаботно пожала плечами. Я знаю, а Перегрин нет.
Лукас спрятал улыбку.
Чего бы я ни натворил в жизни и Бог видит, сколько всего было! я не обидел ни одного ребенка.
Возможно, согласилась Кьяра. Но я боюсь, у него складывается эмоциональная зависимость от вас, которая приведет к боли и переживаниям, когда все закончится. Кьяра сделала глубокий вдох, чтобы унять дрожь в голосе. Перри еще слишком мал, чтобы понять, в чем смысл нашей помолвки, но уже много раз испытал, что значит быть отверженным. Ох нет, только без слез! Это была полная глупость вести себя как какая-нибудь героиня душещипательного романа. Он так беззащитен. Я прошу вас не потворствовать
Кьяра! Она замерла.
Вы считаете, что я собираюсь бросить Перегрина, как испорченный крикетный мяч?
Кьяра не поднимала глаз.
Как бы ни развивались события, я буду счастлив продолжать дружбу с вашим сыном, сказал Лукас. Он чудесный паренек, и мне будет приятно кое-чему научить его, тому, что необходимо в его возрасте. У него тут же посерьезнело лицо. Не подумайте только, что я говорю о собственных пороках.
Каким-то образом до Кьяры дошло, что ему можно доверять.
Я не боюсь, но Она коротко вздохнула. Все так сложно.
Он погладил ее по щеке.
Вы научили меня, что ученый должен сделать шаг назад и, отстранившись, разделить сложную
проблему на несколько мелких этапов. Давайте не будем забегать вперед. Если проявим осторожность и терпение, мы решим все сложности.