Над кипевшей водой поднимался пар. За ним не были видны выстроившиеся рядами стеклянные пузырьки. Надписи на них расплывались; какого они цвета тоже трудно было разобрать, поэтому Кьяра постояла в нерешительности, прежде чем отыскала тот, который был нужен.
Что может быть хуже, чем потерять ориентировку в собственной лаборатории? Это было единственное место на земле, где Кьяра могла передвигаться с закрытыми глазами.
Отшвырнув ложку, Кьяра сделала несколько записей в блокноте. Из-за волнения лекцию, назначенную лорду Хэдли, не отменишь. Может, быстренько состряпать какое-нибудь питье, чтобы превратить его в лягушку? Сразу бы решилось две проблемы: ее перестали бы преследовать неприличные мысли, а у Перегрина появилась бы живая игрушка.
Перегрин!
Кьяра вздохнула. Сын ее заботил намного больше, чем распутный мерзавец. Мальчик стал каким-то угрюмым после той поездки. Осторожные расспросы ясности не принесли. Что, если до него каким-то образом дошли сплетни на ее счет? Дошли все эти разговоры про Черную вдову?
Кьяра стиснула перо в руке. Возможно, ей придется вернуться в поместье, но ее поверенный считает, что делать этого не следует. А может, сбежать за границу? В этом случае Перегрин лишится прав на титул и привилегии, зато сможет жить свободной жизнью, не обращая внимания на последствия отвратительного скандала.
Услышав шаги в коридоре,
Кьяра поняла, что поиск вариантов нужно отложить на час. Пришел лорд Хэдли, и, несмотря на то что ее усилия вряд ли обернутся чем-нибудь путным, можно будет хоть немного развлечься, обучая графа азам исследовательской работы.
Бог даст, он не устроит в лаборатории пожар.
Кьяра почувствовала, что краснеет. Черт! Не только порошки и жидкости должны быть вне досягаемости для шаловливых графских ручонок. Надо скрыть свое отношение к нему за семью печатями. Это нелегко. И с каждым днем становится все труднее и труднее.
Почему? Ответ на вопрос был опасен сам по себе.
Пришел лорд Хэдли, миледи. Ему назначено, доложил Маккейб.
Сделав глубокий вдох, Кьяра распахнула двери.
Оказывается, вы пунктуальны, отметила она, мельком взглянув на часы на каминной полке. Это шаг в правильном направлении, сэр. Осваивая любую научную дисциплину, необходимо пунктуально, по минутам и секундам блюсти время, иначе результаты могут оказаться недостоверными.
Это у меня такой пунктик не опаздывать на свидания. Вы правы. Последствия могут быть ужасными.
Больше ни у кого нет таких греховно прекрасных глаз. Надо было унять колотившееся сердце.
Лорд Хэдли, все предыдущее занятие вы потратили на то, чтобы разного рода намеками поставить меня в неловкую ситуацию.
Я могу найти себе более интересное занятие, чем целый час заставлять краснеть ваши очаровательные щечки, вкрадчиво сказал Лукас.
Проигнорировав его слова, Кьяра продолжила:
Давайте договоримся. Здесь, в лаборатории, вы будете беспрекословно выполнять мои инструкции.
Какие-то дополнительные запреты? Лукас обреченно вздохнул. Вы же знаете, что ни одна из сторон не может произвольно вносить изменения в условия пари, если оно уже заключено. Но, учитывая вашу неопытность, так и быть, я сделаю вам маленькую уступку.
Я Кьяра открыла один из шкафов, чтобы не вступать в спор. У меня имеется фундаментальный труд по орнитологии, которым мы сможем пользоваться на наших занятиях. Она протянула ему увесистый том. Автор большой специалист в своем деле. Его работа дает четкое и сжатое представление о предмете.
Когда она повернулась к нему спиной, Лукас положил па рабочий стол сверток, который был у него под рукой, и развернул обертку. Вытисненное золотом название вспыхнуло в солнечном свете: «Птицы Британии. Подробный каталог и методология наблюдений. Собрано Фицуильямом Бергемотом» .
Я взял на себя смелость обзавестись своим собственным пособием, сказал он. Продавцы у Хэтчарда очень любезно подсказали, какую книгу выбрать. Очень рад, что наша догадка подтвердилась.
Урок номер один, лорд Хэдли, сурово произнесла Кьяра. В науке нельзя заниматься домыслами и догадками. И не надо строить никаких предположений.
Даже обоснованных?
Сэр
Лукас поднял руки вверх:
Все-все. Понял. Я буду абсолютно серьезным, и сделал постное лицо. Постараюсь стать внимательным учеником.
Кьяра поджала губы, чтобы не улыбнуться. Никакого сомнения: у него острый ум и острый язык
Нет! Лучше не вспоминать про его язык, про то, как мягко и чувственно он касался ее губ. Это же не занятия по анатомии. Орнитология менее опасный предмет.
Но с графом даже в этом не было никакой уверенности.
Давайте коротко ознакомимся с инструментами и с тем, как ими пользоваться, начала она. Хоть они потребуются нам на более поздних этапах обучения, мне кажется, вам будет лучше узнать, что к чему. Приборы хрупкие, поэтому обращаться с ними надо очень осторожно.
Лукас кивнул.
Идите сюда.
Кьяра подвела его к конторке у окна, на которой стоял микроскоп.
Это самая последняя модель из Гейдельберга. Она показала, как настраивать прибор, как помещать препарат на предметное стекло, как устанавливать подсветку. Лукас слушал не встревая то ли ему было просто интересно, то ли настолько скучно, что даже расхотелось шутить.