Скорость, с которой последовал его ответ, удивила Кьяру.
Вы сказали, что мои подвиги ни для кого не секрет. Поэтому я не собираюсь в очередной раз это доказывать.
Тогда скажите наконец, что вам от меня нужно? Во мне нет ничего такого, что могло бы вас привлечь. Кьяра знала, что это правда. Покойный муж не раз говорил ей, что она слишком худая, чтобы вызвать желание в мужчине. И волосы у нее не золотистые, а слегка подпорченные ирландской рыжиной. Шеффилд говорил, что этим недостатком ее наградила мать-ирландка.
На секунду Кьяра прикрыла глаза, она вспомнила, как, напившись, он ругал короля, страну, Маленького корсиканца любого, кроме самого себя, за пустые сундуки, за то, что пришлось жениться ради денег. Ей, точно также как и мужу, брак не принес счастья. Лишь высокий титул отчасти компенсировал мучения, которые она испытала.
Господь воздаст ему за все. Муж был хамом и мерзавцем. Кьяра не страдала, когда он умер, скорее радовалась.
Вскинув ресницы, Кьяра заметила, что граф подошел ближе. Настолько близко, что до нее донесся аромат мужчины и пряный запах табака. Настолько близко, что на нее повеяло теплом, исходившим от его тела.
Ошибаетесь, леди Шеффилд, в вас есть абсолютно все, что мне нужно.
Голос Лукаса звучал так, что у Кьяры по спине побежали мурашки. Она почувствовала, как внутри у нее все перевернулось. Что это с ней?
«Прекрати! приказала себе Кьяра. Перестать таращиться на черные как грех кудри, на твердую, словно высеченную из камня челюсть. И не пытайся вообразить, как ты пропустишь эти кудри через свои пальцы».
Кьяра пригладила руками платье, натянув шелк на бедрах.
Лукас заметил этот жест и усмехнулся.
Речь не о вашем роскошном бюсте, не о стройных ногах и не об очаровательной попке. Я имею в виду ваш просвещенный ум.
Она отступила на шаг, начав заикаться, словно оскорбленная школьница.
Я Моя Вы Вы говорите вопиющие несуразности, сэр! Вы ничего обо мне не знаете.
Разве? Я со знанием дела могу оценить красоту женщины, даже если она безвкусно одета.
Хватит! остановила она Лукаса, пытаясь побороть охватившую ее слабость.
Неужели вам не интересно? едва слышно спросил Лукас. Большинству женщин нравится, когда их красота привлекает мужчин.
«Нет! Я нелюбопытна!» Но по какой-то странной причине слова застряли у нее в горле.
Я уже сказал, что у вас изящная, грациозная походка. Ваши бедра лишь чуть-чуть покачиваются при ходьбе, но этого достаточно, чтобы вызвать у мужчины желание. А ваша грудь
Кьяра прижала руку к груди.
А ваша грудь полная, округлая, напоминает зрелый персик. Лукас произносил слова не торопясь, как будто наслаждаясь их звучанием. Нежные и тугие.
Пожалуйста, давайте перейдем к цели вашего визита, лорд Хэдли. Кьяра наконец взяла себя в руки. Мое терпение не безгранично.
Жать, что вы нетерпеливы, как монашка.
Сэр!
Граф сделал еще шаг в ее сторону.
Это правда то, что о вас говорят?
К своему ужасу, она почувствовала, что краснеет.
О вашем уме, добавил он.
Кьяра с трудом оторвала взгляд от его губ, чувственных, с притаившейся в уголках улыбкой.
С меня довольно вашей наглости и высокомерия, тихо произнесла Кьяра, уткнув папку ему в грудь. Ваша игра зашла слишком далеко.
Граф дотронулся до ее руки.
Простите мне мою дерзость. Было очень трудно не поддаться искушению немного подразнить вас. Гнев так очаровательно отражается на вашем лице.
А вы не в силах устоять перед искушением, не правда ли?
На какой-то миг Лукас посерьезнел.
Ладно, у меня тоже появилось искушение. А именно послать вас к черту, а ваши бумаги бросить в камин.
Вы могли бы уж искуситься до конца и посмотреть на них, прежде чем отправить в огонь. Я же говорил, что это какой-то старинный научный трактат, который пока не известен на Западе. Для серьезного ученого его важность переоценить невозможно. Но это уж вам судить.
Невольно заинтересовавшись, Кьяра посмотрела на первую страницу. Рукопись и в самом деле выглядела старинной. Чернила местами выцвели. Однако, учитывая, кто принес рукопись, это могло быть элементарной мистификацией.
Почему вы принесли ее мне? спросила Кьяра.
Потому что мой дядя не пожелал доверить ее никому другому. Он посчитал, что вы самый знающий человек из тех, кто мог бы оценить ее содержание и выполнить точный перевод. Часть трактата написана шифром, который, по его разумению, не составит большого труда разгадать даме с таким интеллектом, как у вас.
Кьяра недоверчиво фыркнула. Такое объяснение лишь подтверждало ее подозрения.
Чушь! Я не знаю, о ком вы говорите.
Вы, пожалуй, правы. Но сэр Генри Фелпс знаком с вашими работами и высоко ценит вас.
Вот это да! Совершенно неожиданное открытие. Кьяра даже представить себе не могла, что баронет-книгочей может иметь что-то общее с графом-распутником. Ей как-то довелось ознакомиться с кое-какими статьями пожилого джентльмена, и они оказались проницательными и четко изложенными.
А единственным следом, который оставил в печати Хэдли, были скандальные статейки в «желтых листках» о его похождениях.
Если вы говорите правду, тогда почему он сам не пришел? спросила она.