Введение
История Петра - наименее изученная часть пушкинского наследия. Занятия историей идейно и эмоционально питали творчество поэта на протяжении всей его жизни. В 1831 году Пушкин стал официальным историографом Петра. Это обстоятельство оказало сильное влияние на дальнейшую судьбу поэта и развитие его художественной мысли - влияние общепризнанное и неоспоримое. Однако до сих пор не существует серьезной научной литературы, которая всесторонне осмыслила бы этот факт и увязала его с основньми идеями, распространенными в пушкиноведении. Сложилась ситуация, при которой важная тема, будучи только обозначенной, вошла в научный оборот на правах определенной истины, открытой для самых широких, зачастую поверхностных, обобщений. В итоге История Петра оказалась превратно понятой и вытесненной на обочину научного и читательского интереса. В самом же пушкиноведении возобладало искаженное представление об интуитивно-художественной природе пушкинского гения, еще более осложнившее целостное восприятие творческих проблем, стоявших перед поэтом в последние годы жизни. Так, в академическом издании Истории русской литературы 1963 года Истории Петра посвящено всего лишь несколько общих фраз, которые обычно требуют детальных разъяснений: Пушкин взялся вплотную за осуществление своего давнего замысла - работу над Историей Петра, в результате пристального изучения исторических источников, знакомства с архивными материалами, он пришел к отчетливому осознанию двух сторон в деятельности царя-преобразователя (...) Здесь понимание двух сторон в личности и деятельности Петра обрело ясность и точность исторической формулы 1. Выдержка из Истории Петра иллюстрировала рассуждения автора учебника о Медном всаднике. Сам же исторический труд Пушкина, при столь высокой оценке сделанных в нем открытий, остался без внимания. То же отношение
сохранилось и в последнем издании Истории русской литературы, выпущенном Пушкинским Домом: Будучи объективным качеством и основополагающим принципом творчества Пушкина, его народность представлялась самому поэту необходимой и естественной альтернативой основному, с его точки зрения, пороку послепетровской культурно-исторической жизни России - насильственному приспособлению всего русского к европейскому(Х1, 177) (...) Непосредственно этому вопросу во всем его историческом объеме Пушкин посвятил Медный всадник и Историю Петра, работа над которой осталась незавершенной, оборванной смертью поэта2. Верное по существу определение творческого значения Истории Петра, требующее дальнейших размышлений и доказательств, завершалось фразой, способной подорвать всякий интерес к исторической работе поэта: Философско-историческое осмысление этих проблем, впервые почувствованных и сформулированных Пушкиным - художником и историком, стало делом последующих литературных поколений, до которого сам Пушкин не дошел 3.
Определенную негативную роль в отсутствии должной критики Истории Петра сыграло и то обстоятельство, что долгое время, более полувека, в наиболее интенсивный период развития пушкиноведения, рукопись ее считалась утерянной. Интересная работа Б.Энгельгардта Историзм Пупкина, опубликованная в сборнике Пушкинист за 1916 год, не могла содержать сколько-нибудь существенных размышлений об Истории Петра хотя бы потому, что в распоряжении автора находились лишь несколько ее фрагментов, случайно попавших в печать.
Однако и после публикации основной части рукописи положение не изменилось. В известной работе Б.В.Томашевского Историзм Пушкина, специально посвященной историко-литературным проблемам пушкинского творчества, История Петра была упомянута вскользь и без каких-либо комментариев. То же самое можно сказать и о книге НЛ.Эйдельмана Пушкин. История и современность в художественном сознании поэта. Мнение этих авторов, как и многих других
исследователей, вынужденных в своих работах отмечать факт существования исторической работы поэта, в той или иной степени основывалось на небольшой статье П.Попова Пушкин в работе над Историей Петра I, выполненной им в 1934 году перед составления комментариев к академическому изданию рукописи. Исследователь относил Историю Петра к подготовительным записям-конспектам чужого исторического труда - Деяний Петра Великого И.И.Голикова.
С тех пор появилось только одно серьезное исследование И.Л.Фейнберга, посвященное непосредственно Истории Петра. Опубликованное в 1955 году в книге Незавершенные работы Пушкина и неоднократно переиздаваемое 4, оно основывалось на справедливом замечании,
что вывод П.Попова принят был историками литературы без всякой критики 5. В работе содержался призыв к пересмотру устоявшегося мнения, возвращению рукописи ее подлинного лица. Но в силу ряда причин, о которых пойдет речь в дальнейшем, исследователь не в полной мере справился с поставленной задачей. К тому же он сам вынужден был оговориться, что его открытия представляют собой только начало работы6.
Таким образом, научный спор между двумя учеными остался незавершенным, а вопрос о подлинном значении Истории Петра -открыть. Поэтому можно утверждать, что изучение пушкинского труда является на сегодняшний день необходимым условием дальнейшего развития пушкиноведения, а возвращение рукописи ее подлинного смысла - одной из первейших задач. Вместе с тем, решение этой проблемы поднимает ряд общих вопросов, требующих нового методологического подхода, исторического и историко-литературного анализа.