Роковой день.
31 марта. Порт-Артур.
Макаров зная роковой для него день 31 марта, решил в этот день не планировать никаких операций, никаких дел, и вообще отдыхать, находясь на броненосце.
Он решил позавтракать совместно с адмиралами Скрыдловым и Дубасовым, и старым другом художником Верещагиным, выпить с ними коняка, пообщатся в непринужденной обстановке. Общались они в основном только на совещаниях, но для более нормального взаимопонимания, как и в любом колективе, нужно встречатся и при таких обстоятельствах, о чем лучше знал Иван Марков, а не адмирал Макаров. Адмиралы Скрыдлов и Дубасов оба были старыми заслужеными адмиралами, из за этого в их отношения немного чувствовалось напражения, так как первый был командующим эскадрой, другой младшим флагманом, хотя оба были достойны командовать эскадрой.
Они сели за стол, на котором были шикарные блюда, начиная с мясных блюд, и кончая всевозможными рибными блюдами, запеченного карпа, крабов. Верещагин налил коняка, чокнулись, выпили, сразу все присутствующие были немного скованы, разговор проходил в одиночных фразах, на общие темы, о новостях с Центральной России. Иван Марков с удовольствием смаковал блюда, они были вкусные, в реальном времени, в будущем, он не ел таких, даже бывая в довольно дорогих ресторанах, в которых он правда бывал не так часто. После третей рюмки, разговор наладился, адмиралы оказались интересными собеседниками. Разговаривали на разные темы, но все время разговор выходил к военной теме, получилось совещание, в дискусии все пришли к одной мисли по поводу дальнейших планов действия флота. Завтрак затянулся к обеду, перешли к сладким блюдам, попили кофе, адмиралы довольные встречей, отклянялись поблагодарив Макарова за приглашения, и отбыли на свои флагманские корабли.
Оставшись одни, Верещагин и Макаров выпили еще кофе, и Верещагин собрался поехать в город, писать картины. Макаров решил
поехать с ним, изменив свое первоначальное решения, сегодня никуда не ездить. Они на катере добрались к берегу, и пешком направились к квартире Верещагина, решив пройтись по городу. Погода была солнечная, с моря дул небольшой ветерок, они медленно шли разговаривая, когда неожыданно с толпы проходящих рядом китайцев, вилетел металический предмет, который летел под ноги Макарова. Один из сопровождающих Макарова охранников, среагировал молниеносно, ногой отбросив предмет как футбольный мяч, в придорожную канаву, гдк раздался мощный взрыв, 2 охранника были ранены, Макаров с Верещагиным не пострадали. Китайцы бросившие мину были по гарячему задержаны и оказались японцами. Макаров не смотря на проишедшее, улыбнулся, никто не мог понять, его улыбку, и его мысли, а думал он о том, что чуть не сбылся его рок, погибнуть от мины, только не от морской, а сухопутной.
1 апреля. Санкт-Петербург. Здание МИД Российской империи.
С утра аудиенции очень настоятельно добивался посол Германской империи Фридрих-Иоганн Альвенслебен, пожилой дипломат, соратник покойного канцлера Бисмарка, который с симпатией относился к России. На встрече присутствовал Николай 2 которому Ламсдорф сообщил о визите посла. Посол кайзера Вильгельма II был вежлив и доброжелателен, что было сильно заметно на фоне визитов английского посла. Он поздоровался и сразу сообщил что кайзер Вильгельм II и морской министр адмирал фон Тирпиц хотели бы посетить Петербург для переговоров с царем, на что емк был дан положитндьный ответ. Николай понял, что Германия на фоне договора Франции и Англии "сердечное согласие" и более тесного сотрудничества России и Германии в торговле и промишленности, что небыло в реальной истории, хочет заключить союз.
14 апреля. Порт Артур.
Портартурская эскадра опять вышла в очередной учебный поход, которые проводились систематически, 26, марта, 2, 6, 9, 14 апреля. Далеко от Порт-Артура эскадра не уходила, на горизонте постоянно были видны дозорные японские корабли, которые базировались на островах Эллиот, где была начата подготовка для использования островов как маневренной базы всего японского флота. Выход эскадры немного задержался, было обнаружено новые японские минные заграждения, подходы к Артуру засыпались минами. Удалось быстро провести тральные работы, благодаря тому, что для охраны рейда и проведения минно-тральных работ, были привлечены, оборудованные и вооруженные гражданские пароходы:Гирин (1639т), Цицикар (1026т), Нингута (990т), Харбин (3573) Новик (338), Зея и Бурея (по 919т), Амур (2419), Нонни (2646), Шилка (2452т). Они были вооружены устаревшей артиллерией начиная с 6 дюймовой до 47 мм, снятой с модернизированных канонерских лодок, клиперов, поэтому могли использоваться не только для постановки и траления мин, но и для обороны рейда, береговой обороны.
Пока эскадра производила учения, кр.Новик и Боярин, периодически отгоняли дозорные миноносцы противника, которые пользуясь преимеществом в скорости уходили. Уже после обеда, с кр. Алмаз было получено сообщения о приближении эскадры противника, которая шла курсом отрезающим от Артура, но благодаря использования воздушного шара, противник был выявлен заблаговременно, что дало возможность русской эскадре уйти в порт. Эскадра избегала боя с японской эскадрой, Макаров считал что она была еще не полностью боеспособна. Но несмотря на то что это был только пятый выход, корабли маневрировали уверенней, результаты стрельбы были неплохие, обучения комендоров проводилось не только в море но и в порту.