Новости расходятся быстро. И кому надо, все прекрасно поняли. И пошли на штурм.
Общественность требует, как минимум, массового производства, заявил мне Президент, я все понимаю, все пожелания будут учтены, но взываю к чувствам гуманности в наш просвещенный век.
Известно, какая общественность. Гуманитарными идеями тешатся масоны, кои во всех сферах латиноамериканской молодой политики. В тонкости я не вдаюсь, но это политика. Игнорировать нельзя, придется отыграть роль.
А вам не кажется, дорогой Хосе, что в нашей ситуации нет никаких совпадений, а есть великий план? сложил я руки на груди и принял загадочное выражение, и план этот состоит в привлечении внимания именно к Чили. Оплот гуманизма в Латинской Америке. Ведущие умы Европы ринутся сюда, чтобы прикоснуться к сферам науки.
В таком случае, все как нельзя лучше складывается, мой дорогой Андрэ. Все мои полномочия к вашим услугам.
На том и разошлись. А вечером мы с Петровым составляли план поэтапной легализации. Сначала в ведущие журналы пойдут статьи о роли поджелудочной железы в развитии сахарного диабета. Потом найдутся клетки. Назовем их по имени первого пациента Хоакин-островки. И тут же для клинических испытаний пойдет первая партия инсулина. Надеюсь, Петров очистит к тому времени лекарство до нужной степени. Как ни торопились, два месяца еще ушло на организацию дел.
1 декабря 1832 года под звуки местного оркестра и после объятий Прието и его семьи, наших близких, Диего с ближайшими товарищами, наши корабли подняли якоря. Здесь сейчас начинается прекрасное лето. И в Акапулько неплохо. А на Аляске зима. В Ситке не самая суровая, но все же. Очень хочется узнать, чем наши осенью занимались.
Когда между собой могут и лаяться, но общее дело делают, миром за своих стоят, а уж тем более против чужих поднимутся.
Новые русские не претендовали на родовые земли, одинаково проверяли промышленников, алеутов, американцев и англичан, охотно вступали в брак и брали индейские имена. Или переводили свои. Тлинкиты поняли вкус таможенных сборов.
Зато американцам и англичанам стало несладко. Если не было бумаги на бланке из Сан-Франциско, то никакого прохода не было. Закон есть закон. Все равно лезли. Откупались. А то и стрельбу устраивали.
Василий Иванович привез по заданию Фрола на Аляску новую ракету. Точнее, ракета старая, боеголовка новая. И требовался к ней особый подход. Сто килограммовую дуру нельзя ударять, бросать и мочить. Для этого она упакована в деревянный ящик со стружками и опилками. Индейцам объяснили, что это зуб дракона. И правда похожа. Реактивный двигатель шел отдельно. Новшеством был электрический запал с проводами и коробочкой.
Случай предоставился быстро. Принеслись гонцы. Бриг Компании Гудзонова залива пробирается по реке Ситкин. По сведениям, хотят поселок ставить. Есть там золотишко, не так много, как в Калифорнийской
долине, но англы про то не знают. Нужна им база. Пустишь, потом замучаешься выгонять. Еще войска подгонят для защиты бизнеса. Патруль пробовал договориться, но убеждения плохо действуют. Бахнули картечью из восьми пушек борта и уложили пятерых индейцев. Оплакали наши вместе с местными погибших честь по чести. И мстить пошли.
Два дня флейт пробирался между островов. А дальше по реке на быстрых индейских батах. Догнали супостата и лесом-берегом вперед зашли. Хорошее место для засады. Отмель рядом, быстро не пойдет и не развернется для залпа.
Ракетчик командует четырем подручным, а Василий Иванович ус крутит, крякает, да с невозмутимыми индейцами трубку курит. Накрыли ракету сетью с нашитыми тряпками зелеными. Тоже хороша придумка. Индейца не обманешь, а белый не увидит со ста метров, если глаз не наметан. Бриг идет на веслах. За собой лодки на буксире тащит. Сотни полторы народу. Стерегутся. Порты открыты.
Как поравнялись с засадой, ракетчик сеть сдернул и к установке прилип, крутит колесо, глаз прищурил. На бриге заволновались, команды орут, ружья направили. Помощник наводчика крутанул рукоять коробочки.
Зафырчала ракета, дым пошел хвостом, потом трубой. Разметала струя старые листья и палки. Сорвалась ракета с установки и в корабль вдарилась. Что там сто метров пролететь?
А рвануло так, что индейцы наземь попадали. И Василий Иванович бы упал, да опешил. А когда обломки деревяшек западали, уже вроде и не по чину пригибаться. Авось, не прибьет. «Зубы дракона, показал он трубкой, а вы что себе думали? Наш граф ерунду не пришлет. Вперед, олухи!»
Команда вывела из оцепенения. Из ельника к воде бросились с лодками над головами группы захвата. Бриг с развороченным бортом не затонул, налетел на мель и теперь медленно разворачивался по течению и погружался в мутные волны Ситкина.
Через секунды группы влетели на борт и устроили резню. «Никого не должно остаться, ни гвоздя, ни щепки», наставлял Чапай. Пытать индейцам никого не дали. Скальпы разрешили снять и всю добычу определили:
«Все вам, братья, все вам, приобнял Чапай вождя, переживаю вашему горю, помогите семьям погибших».
Хозяйственные индейцы вытащили все до гвоздя, которые немало стоят здесь. Пушки обещали переплавить на котлы. Мертвых пустили по реке. Все, что могло сгореть, сожгли. И настойчиво интересовались, много ли таких зубей прислать могут.