Разведка захватила языка. Со слов перепуганного креола, военное училище Мехико уже взято. Идет штурм резиденции.
План операции сложился по обстановке. Тылы хунты не прикрыты. Войск около пяти тысяч, но они плохо организованы. Ни разведки, ни прикрытия. Впрочем, им опасаться нечего. Бустаменте с гарнизоном заперты в президентском дворце, и помощи ждать неоткуда. Основная задача генерала не дать вырваться бунтовщикам. Голод, жажда, раны и тревожащие вылазки делают свое дело.
База Санта-Анна в километре от города. Палатки и шатры. Там и охрана есть. А с одной стороны, вплотную к лагерю, подходят камышовые заросли. Вместо того, чтобы их расчистить метров на пятьдесят и выставить часового, туда вываливают помои и ходят в туалет. Только мухи кружат, но они плохие охранники.
Хоть и были мы уставшие, потому что подошли уже после дневного перехода,
откладывать не стали. Днем нас заметят и начнут интересоваться. Надо действовать немедленно.
Ближе к трем часам ночи ДРГ вышли к палаткам через камыши. Ближайших часовых убрали тихо. Переоделись в белую мексиканскую форму и пошли по остальным. Возле главного шатра горит костер. Спят вповалку солдаты и адъютанты. Из палатки специфические звуки.
Солдаты уснули навсегда. Повару с туркой готового кофия заткнули рот. А я шагнул в шатер. За мной втолкнули двух связанных адъютантов. Свидетели в этом случае нужны. В полумраке от лампы видна возня. Невысокий лобастый человек тискает голое тело молоденькой индейской девчушки.
Я вытащил пистолет револьвер. Неспеша мой палец демонстративно оттянул курок.
Мой близкий друг Тачо очень расстроился от предательства, негромко сказал я и бросил в сторону, говорят, местный повар варит отменный кофе?
Кто вы такие Крикнул генерал, я генерал Санта-Анна!
Девчонка сжалась в углу и обхватила руками лицо. Услужливого адъютанта увели показывать повара. Генерал в рубахе, но без штанов глубоко дышал. Я отпихнул ногой стул с одеждой от его протянутой руки.
Штаны еще надо заслужить.
Вас кусками порежут, а то, что останется, бросят красным муравьям, в его глазах сверкает злость, но еще больше искр испуг, вы не представляете куда лезете, и какие силы за мной стоят.
За тобой стоят мерзавцы и предатели. И сам ты такой.
Санта-Анна не врал. Его руками устраивали перевороты, и не только в Мексике. Он на корню душил свободы, отменил Конституцию, написанную по образцу США, распустил Конгресс. А когда начались восстания в регионах, подавлял с дикой жестокостью. Пощады не было ни врагам, ни нейтральным, ни даже своим солдатам. «Что такое жизни солдат,- кучка цыплят и более ничего», смеялся он.
Принесли кофе. Спектакль подошел к концу. Зрители собрались: верные сторонники Бустаменте от губернатора Акапулько, адьютанты и повар. «Зачем ты пришел?» тяжело дышит Санта-Анна. Кофе оказался прекрасен. После двух глотков чашечка вернулась на поднос, а я приставил ствол ему под подбородок. Пора играть роль.
Я пришел сюда, чтобы выпить кофе и грохнуть предателя. И как видишь, кофе я уже выпил.
Мелькнула мысль: «Голову разнесет, не опознают, а потом будут говорить, что спасся». Правая рука опустила взведенный курок в безопасное положение. Но генерал расценил жест по-своему. В глазах его мелькнуло торжество. И только рот дрогнул, чтобы улыбнуться, как левой рукой я вогнал под диафрагму персидский кинжал, подарок Аббас-Мирзы. Двадцать пять сантиметров дамаска по косой через нижнюю апертуру пропороли печень и вошли в сердце. Удивление и страх медленно погасли. Санта-Анна упал.
В лагере началась резня. Тут и было-то две сотни бойцов. Половину убрали без стрельбы. Остальные бежали в панике. Через полчаса мы двинулись в город.
Первым делом тихо взяли батарею из шести пушек. Уже светало. Пушки развернули в спину баррикад перед резиденцией и дали залп картечью. Паника среди сонных осаждавших. Трубы, барабаны с нашей стороны. Пока неразбериха, открыли стрельбу по бегущим мишеням. Потом еще залп из пушек картечью вправо смел остатки организованного сопротивления. Войска бежали на дальние рубежи.
Вскоре к нам с белым флагом пожаловало командование хунты на разборки.
Генерал Санта-Анна мертв, и мы защищаем законную власть и свободу Мексики, сурово гляжу я, а вы предатели либо обманутые предателем. Вам выбирать. И учтите, любые маневры войск
будут расценены, как продолжение войны.
Труп генерала предъявлен. Парламентеры ушли на совет.
Через час пришла еще делегация. Осмотрели тело. И в войсках началась суета. Мои слова поняли правильно и предателями быть не пожелали.
А к нам вышли из резиденции на переговоры, и когда все узнали, то началась радость, бурные объятия и крики победы.
Тачо я нашел в углу у окна с пистолетом в руке и перевязанной головой. Мы обнялись. Когда он узнал все обстоятельства, то минуту думал.
Никто не решался его убрать, проговорил он наконец, ни Герерро, ни я. Такие люди живут и предают, а умирают на своей вилле в окружении слуг, врачей и родных. Потом им ставят памятники, на их могилы водят детей с цветами. Теперь все пошло не так.
Может, как раз так?
Неужели в России нет таких князей или министров, которым прощается предательство, ненужная смерть солдат и убийства и грабежи подданных? Поднял он голову.