Понял, вздохнул Костромитинов, с чего начать прикажете?
Сейчас всех надо разместить. Палатки есть, но детей, женщин, больных и ученых нужно поместить в лучшие условия.
После осмотра крепости и разговоров с местными я подумал, что надо было крепче стоять на своих позициях. У испанцев, а теперь и у Мексики тут ничего нет. Даже небольшие корабли для них на верфи Росса строят. В Сан-Франциско пока Средневековье.
«Саутгемптон» отдан под начало Игната. Он с делегацией, двадцатью вооруженными боевиками, монахами и курьером с указаниями Президента зашли на рейд Монтерея, столицы Калифорнии. Пока представятся, пока местные власти переварят ситуацию, а там и мы подтянемся.
Мы, это Фрол с Ульяной. Он теперь основной в производстве. Ходит озабоченно, принимает хозяйство. Половина механиков осталась в Акапулько. Нужно согласовать технические задания на предприятиях, человеческим языком объяснить и показать.
Фрол и Ульяна
С нами четыреста с небольшим оперативников с разных направлений и все, кто к ним приравнен. Тут и реальные сыскари-опера, и диверсанты-разбойники, и строевые боевики из солдат.
Это Аньош с электриками, не пожелавшими остаться. Один человек был выделен после уговоров для преподавания в Акапулько, да и то, с условиями не давать актуальный материал.
Это три химика, они же геологи и взрывотехники. Рослина с семьей я оставил для отдыха. Путешествие далось ему тяжело. Обустроимся, заберу. А сейчас ему дом определили с садом. Птицы поют. Патрули мексиканской армии охраняют.
Оркестр остался в Акапулько до особых распоряжений.
С нами оружейник дядька Поликарп. Дядька Матвей остался у Прова. У Поликарпа есть три помощника-ученика и оборудование для слесарных и кузнечных работ.
Остальные, тысяча с небольшим, на восемьдесят процентов мужчины. Парни, которых семьи отправили благодетелю службу служить, мужики, кому без меня жизни не будет от полиции и бывших хозяев, несколько десятков семей с детьми, что никак не пожелали возврата к прежней жизни. У всех с собой плотницкий, шанцевый и прочий инструмент.
Из сотни лошадей выжило семьдесят. Сдохли самые породистые. Еле выходили ахалтекинцев, подарок Аббас-Мирзы.
Но и тут не пустое место. В Россе есть кузницы, стекольное производство. Люди окна делают! И испанцам поставляют. Есть стапеля в удобной бухте Румянцевский порт в тридцати верстах южнее. Там проход шириной в сто пятьдесят метров ведет в прекрасную, закрытую со всех сторон бухту Бодега. А оттуда уже сто верст морем до Сан-Франциско. Сушей дольше, надо заливы обходить.
Есть три ранчо на двести коров каждая, свои маслобойни и сыродельни, свои ветряные мельницы. Весьма большой сад, где кроме яблонь и груш, есть персики.
Неделя безумного труда. Рядом леса нет, но через три версты дальше к северу есть пригодные для строительства деревья. В Россе делают даже двуколки на экспорт. И нам делают телеги. Возим лес под мелким дождем, как Павка Корчагин. Морозов тут почти не бывает.
Зимой плюс пять-десять градусов по Цельсию. Но морской ветер дает неимоверную влажность и с ней зябкость до дрожи.
Разведка ушла в первый день. Снарядили две группы. Вооружили до зубов. Отдал десять револьверов лучшим бойцам. У них еще, как и у остальных по четыре пистолета, кавалерийские карабины и ружья. Я рассудил, что лучше два залпа из ружей, чем один из штуцеров. Штуцера пойдут снайперам и в форты, чтобы не спеша прицелиться можно было. Много раз стрелял я из АК. Со ста метров далеко не все попадают по неподвижной мишени. А если с двухсот и по движущейся? Хватит дальности ружей вполне, а в ближнем бою пистолеты в большом количестве дадут преимущество.
Из белого оружия у разведки шашки и кинжалы. У особо модных персидские сабли. Все наточено, как бритва. Эту привычку мы переняли от индусов, что встречаются в Персии иногда сами по себе, а чаще представляют Английскую Ост-Индскую компанию. У англичан нет правила точить свои ножи, палаши, сабли и штыки. Их удар как есть, так и ладно. А индусы простой пехотный палаш натачивают так, что с одного удара отрубают голову, руку или даже перерубают тело наискось.
Через неделю стояли бараки под дранкой, амбары, куда пошла разгрузка запасов, отдельные избы под лаборатории химическую, электрическую, механическую. Ставим свою кузню и мастерские.
Если перевалить через низкие Береговые хребты и горы Сонома, то через тридцать верст окажешься в долине реки Русской. По берегам селятся отдельные русские люди, заводят хозяйство. Долина реки на юге упирается в залив Сан-Пабло. А рядом уже залив Сан-Франциско.
Эх, хватило бы и этой долины. А вот дальше еще семьдесят верст по Береговым Хребтам и открывается долина реки Сакраменто и огромная Калифорнийская долина. Белых сейчас там почти нет. Отдельные миссионеры в отдельных индейских поселках.
Я читал кое-что по истории. Правда, относительно золотой лихорадки, но некоторые факты запомнились. Первый английский поселенец, плотник, появится тут через два года. Военный губернатор подарит ему сто семьдесят квадратных километров под ранчо. И быстро назначит гражданским губернатором и даст право распределять пустые земли переселенцам.