Уже власти выделили землю и даже пригласили французских архитекторов для планировки корпусов и домов для сотрудников. Кирпичный и цементный завод тут есть. Будем строить русский квартал с церковью.
Фрол назначил заместителя для курации производства. Сам ни в какую не согласен остаться. Решили пойти по старой схеме. Различные детали заказываются на различных предприятиях и даже странах. А сборку будем делать на своей территории. Тоже касается взрывчатых веществ и ракетного топлива.
Нам предоставляют возможность покупки и переработки ископаемых. В Мексике кроме серебра, много меди, есть железо, уголь, нефть. Нам разрешена разведка ископаемых в рамках научных изысканий и разработка по договоренности. И для нас закупят в Англии прокатные и волочильные станки, оборудование для лабораторий, кузниц, стекольного производства.
Взамен мы не оставляем себе почти ничего из сокровищ. Для оценки камней вызвано трое старых евреев-ювелиров. И еще пять учеников с ними. В оплату я разрешил главному взять десяток камней. Тот понимающе кивнул и приступил к оценке. Одни камни небрежно отодвигались в сторону, другие тщательно рассматривались, третьи передавались друг другу под цоканье языком.
Три недели ушло на работу. Сумма предварительной оценки оказалась сопоставимой с будущей, то есть гигантской. Двадцать два миллиарда долларов будущего это грубо пятьсот миллионов долларов 1830 года. Минус золото две тонны монетами, цепями и прочими изделиями, тонна в «троне» и «снопе». Но трон еще осыпан бриллиантами и должен оцениваться отдельно.
Камни такой кучей никто не купит и не возьмет сразу, поэтому ликвидная цена на момент времени оказалась около двухсот миллионов долларов США.
На наше богатство учрежден «Банко де Авио», первый банк Мексики. Директором и двигателем проекта стал Лукас Аламан, подельник Анастасио по перевороту, умнейший ученый и фанат развития латинского сектора Америки, соратник и ученик Мастера.
Все камни и все золото отправились в Банк к радости Правительства Мексики и Мастера. Но это не значит, что мы утратили все средства. Да, пять миллионов долларов уплачены безвозвратно по договору. Если честно, то и все двадцать, потому что платили камнями. Зато остальное вложено в развитие. Новые литейные заводы, школы, ремонт порта, несколько корветов и фрегатов закажут в США для «обороны» от них же.
Аламан производит хорошее впечатление. Как и банкиры в России. Но других вариантов нет.
Фрегат «Саутгемптон» вернул прежнее название и за наш счет будет обеспечивать безопасность. В том числе и нашу. Флота у Мексики нет, если не считать двух шхун и десяток катеров на атлантическом побережье. Остальные тайком арендуются у англичан, нанимают английскую или американскую команду и посылают заниматься каперством против испанцев. Так что это большая уступка. И настоятельная просьба Анастасио, чтобы не дразнить английского посла.
На утро после бурного отмечания подписания Договора мы ближним кругом сидим за чаем.
Что же Президент? Наш теперь? спрашивает Гаврилов.
Что вы, доктор! улыбаюсь я, он свой собственный. Очень боится конкурентов. У них перевороты каждый год. Вот и рад опоре извне. Кто заступится? А тут мы будем. Хоть какой-то шанс выжить.
Вы так бурно взялись за мексиканские дела, что можно подумать о новой родине, вставил Вильям и быстро поправился, но я с вами в любой ситуации.
Правильно думаешь, кивнул я, к этому и толкают. Вот смотри, раз переворот, два. Зацепят наши интересы. Фабрику, там, взорвут или людей поубивают. Нельзя будет не встрять. А мы выступим со всей пролетарской ненавистью. А поскольку
решимость и умение есть, кое-кто станет очередным Президентом. А может даже и я. Только дальше что? А дальше система устроена так, что хочешь, не хочешь, за народ придётся радеть. Любишь народ, не любишь, но все ресурсы пустишь на выживание. А выживание, это сильное государство. Чужое сильное государство. Нельзя нам вязнуть в государственной системе, как бы это не было привлекательно. Как базу для развития использовать на начальном этапе Мексику можно и нужно.
Но почему вас не устроит свой, управляемый президент? спросил Вильям.
Устроит, вздохнул я, точно так же, как устраивают твоих земляков индийские раджи. Но только я не смогу так и вам не позволю. Нельзя обманом тормозить ради своего блага другой народ. Если ты думаешь, что негры много ниже в развитии европейцев, индейцы не способны к обучению, индусы погрязли в кастах, то ты прав. Но это имеет место только в данный момент времени. Только сейчас и только в сравнении.
Неужели они догонят английскую науку, немецкую философию, французскую и итальянскую культуру? усмехнулся Вильям.
Никогда не догонят. Нельзя догнать, идя по чужой дороге. Но заставлять обманом или силой идти вслед за собой, преступление. И Мастер, и Президент бьются за свободу пути нового народа. И поэтому я согласился помочь.
Неужели даже у каннибалов Новой Зеландии, у примитивных аборигенов Огненной земли или пигмеев Африки есть свой путь? испытующе смотрит Вильям, они застыли на тысячелетия, и нет даже искорки для движения вперед. Вы, светоч научного прогресса, даете им место рядом с собой?