Нас посетила делегация старейшин в цветастых и дорогих одеждах. Хитрый дед с тощей бородкой все допытывался про закрытые брезентом пулеметы.
Дернула нелегкая пошутить, что везем один золотой трон вашему Шаху в подарок, а другой китайскому императору. Интерес у деда не праздный. Оперативная чуйка подсказывает, что лучше отвлечь на себя внимание от основного каравана. И после выхода из Лоушана мы заметили наблюдение.
Мои гулямы не догонят их, хмурился принц, они далеко. Пусть смотрят. Недругов тут нет, а местные разбойники не рискнут напасть.
Местные не рискнут, всматриваюсь я через подзорную трубу, тем более знают, что вы с нами.
На следующий день наша разведка ушла вперед на пять верст. Остальной обоз отстал сильно. С возвышения еще видно далеко позади ленту поселенцев. А стали спускаться с перевала, остались одни. Но недолго. Позади грохнуло. И со скал на дорогу посыпались камни.
Кто-то все-же рискнул, хмыкнул я, через камни лошадкам сразу не пройти, а пешим долго.
Аббас-Мирза очень смачно ругнулся на фарси. Гнев его переходит в ярость. А ведь только что рассказывал мне про «Шахнаме» и персидскую поэзию.
На нас из широкого ущелья ринулась пестрая орава всадников. Меньше километра до них. Хорошо прятались. На вскидку около пятисот сабель.
У нас всего пятьдесят стрелков со мной вместе. По два заряженных ружья на брата. Тридцать гулямов погоду не сделают. Ну и пулеметы. Очень тяжелое изделие получилось. Но надежное. Калибр в тринадцать миллиметров. «Меньше, барин, никак нельзя. Не дамское оружие делаем». Воздушный кожух заменили на водяное охлаждение, как у «максима». На двух лошадках установка ездит, этакая тачанка на максималках. Патронов с собой взяли все, что было. По пять тысяч на ствол. В брезентовой ленте двести пятьдесят штук, а лента уложена в короб.
Аббас-Мирза выхватил у меня трубу.
Это Гонур-бек! И не один. С ним племя Чорва.
Племенное деление никуда не делось. У курдов и у памирцев десятки племен. Чорва- это туркменское кочевое племя. И радости мало, потому что туркменские племена безжалостны и храбры.
Проклятые гуроны? попытался я пошутить.
Меня живым они не получат, принц стал похож на демона.
Кирилл не дожидался моей команды, а гаркнул так, что лошадь дернулась. Расчеты сдернули брезент с установок, как на учениях. Развернулись. И разъехались по разным концам колонны. Из телег извлечены трубы гранатометов. Десять стрелков надели маски. Наследник даже ругаться перестал.
«Дистанция максимальная», доносится голос Кирилла. Трубы пыхнули огнем и белым дымом. На трехстах метрах бахнули разрывы. В лаве замешательство, но по инерции перепрыгивают павших и летят вперед. Стрелки достали еще по трубе, но выстрелить не успели. Со ста метров загрохотали кинжальный перекрестный огонь.
Пуля тяжелая. Лошадей насквозь прошивает. Скорострельность маловата. Но сейчас хватит. Кровавое месиво, клубок из коней, людей и кровавой
росы. Две ленты выпущены. На стрельбах частенько заедает патроны. Ленты матерчатые, от влаги слипаются, чуть набухли и все. Но тут сухо. Перед дорогой все проверили. Бог миловал. Те, кто выжил, в ужасе пытаются развернуться и уходят вдоль позиции боком к нам. Мы дали залп. Тут же второй, почти в упор. Обезумевшие всадники уносятся за холм.
Похоже, только на колках и колибр меньше
Кирилл орет, чтобы перезарядились. Когда расчеты доложили о готовности, киваю Кириллу. Тот командует. Лошадки вынесли в миг на вершину холма передки с пулеметами.
Остатки, меньше половины разбойников, встали метрах в трехстах. Ничему жизнь не учит.
Залп из гранатомётов. И выпустили еще по ленте. Остатки выживших, около двух десятков, скакали в облаках пыли.
Тут уже Аббас-Мирза оставил удивление на потом и ринулся в погоню. Видно было, как догнали половину, порубили за секунды. Но кто-то все же ушел.
К нам вдалеке спешит запоздалая подмога. Конная сотня в полном составе нашла проход в завале.
Возвращаются гулямы принца из погони. Опасливо поглядывают на хищные установки. Собирают оружие, добивают тяжело раненных. На белом коне гарцует разгоряченный наследник. Ничего не говорит. Умный и опытный.
От побоища тащат кого-то. Оказалось, из-под коня вытащили легко раненого Гонур-бека. По мере приближения на лице принца отражаются смесь гнева и радости. Но это лишь секунды. Аббас-Мирза спрыгнул с коня, встал на колени и принес благодарение Аллаху. Десяток земных поклонов. Обладание вернулось к нему.
Поистине, великий день даровал Всевышний, глаза принца горят, и послал свою помощь незамедлительно.
Мы встали на вынужденный привал. Пойманы более сотни годных коней. Огнестрельное оружие у разбойников так себе. Так и во всей Персии не очень. В ходу еще кольчуги, панцири, наручи. Прекрасно делают холодное оружие разных видов. Мне очень топорики понравились. И кинжалы, и сабли. А вот пистолеты современной персидской выделки тянут на прошлый и даже позапрошлый век. До Европы очень далеко. Но доброму вору все в пору. Персы свою долю трофеев не спрашивали, а мы не претендовали на пленных. Из более тысячи единиц холодного оружия отобрали около сотни богато украшенных булатных кинжалов и сабель для подарков. Пистолетов около шестисот. Из них штук пятьдесят европейской выделки зачислены в актив. Остальные в резерв. Ружей триста пятьдесят, но приличных не более десятка.