Вот оно правильное слово. Стая Борьба за территорию. Прямо как звери дикие. Даже хорошо, что Селину не примут обратно. Но что дальше? Дадут ли ей ещё шанс стать синкером или так и придётся по подворотням бургеры тырить?
Алан понимающе кивнул.
Ясно, что ненавидели. Ничего странного в том, что ты была для них как кость в горле. От своих амёбных друзей ты здорово отличаешься. Удивительно, как тебя вообще угораздило попасть в такую компанию.
Селина с минуту молча смотрела ему в глаза. Алан тоже не прерывал паузу. Пусть подумает. Ясно же, что ей нужно время, чтобы решить, раскрывать перед ним душу или нет.
Майкл был моим мужем, наконец, выдавила девушка, прикусив губу.
Алан посмотрел на Селину. Чтото подобное он и предполагал. Неужели во Фризиуме тоже создают семьи?
Понятно, сказал он и, вздохнув, добавил: Прими мои соболезнования.
Да что тебе понятно?! вдруг взорвалась Селина. Похоже, эта тема была для неё очень болезненной. Майкл был моим мужем ещё тогда, до поездки в Цюрих.
Трекер от удивления вскинул брови. Это же нарушение главного условия: никогда, ни при каких обстоятельствах не общаться со знакомыми из прошлого!
Разве тут такое возможно?
Ещё как возможно! Думаю, что и мой отец гдето здесь. Правда, я его пока не нашла.
От этих слов Алан совсем растерялся. Что же должно было случиться, чтобы так вот, всей семьёй?
Отец, муж Но почему?
Всё просто. Если гдето появляется добрячок, направо и налево разбрасывающий деньги, то обязательно находятся и злые дядечки, которые желают этим воспользоваться, с грустной усмешкой сказала Селина.
Ты о ста тысячах за эвтаназию?
Угу, всхлипнула она.
Трекер задумчиво посмотрел на девушку. Ему такое даже в голову не приходило, а ведь это действительно соблазн для разных шакалов. Как же ей,
наверное, тяжело говорить об этом! Нет, он её расспрашивать не станет, хоть любопытство так и рвётся наружу.
Алан подошёл к Селине, обнял и поотечески погладил по голове. Девушка разрыдалась, вздрагивая всем телом.
Ну, ну, всё будет хорошо. Я не дам тебя в обиду, прошептал он.
Селина успокоилась только минут через пять. Она вытерла слёзы, села, скрестив ноги, прямо на пол, на кучку травы. И, слегка раскачиваясь, долго смотрела пустым взглядом кудато вдаль. А потом её прорвало.
Это всё проклятое безденежье, неожиданно сказала она осипшим голосом. Всё началось, когда отец заболел. Он ещё за два года до этого операцию на щитовидку сделал. Врал всем, что сбой гормональный. А потом потом сказали, что метастазы в мозг пошли. Четвёртая стадия уже, неоперабельная. Ни в какую на химиотерапию не соглашался. Говорил: без толку, зачем себя лишний раз мучить?
Селина снова всхлипнула.
Этот рак, наверное, у каждой второй семьи уже. Прямо эпидемия какаято, сказал Алан, сжав зубы. Но разве доктор Фриз не придумал панацею от этой болезни?
Селина посмотрела на него удивлённым взглядом.
Шутишь? Она только для богатеев доступна, а нам на жильё и еду еле хватало Я, когда узнала про папу, плакала всё время, даже молоко пропало. А маленькому Лесли ещё и годика не исполнилось Майкл тогда сказал, чтоб я не волновалась, что он знает, как нам выпутаться Не знаю, кто ему что напел, но он, оказывается, долгов набрал и играть начал. О высшей справедливости рассуждал, убеждал, что ему обязательно повезёт. Книжками по теории игр обложился, говорил, придумал такое, что ни одно казино перед ним не устоит А потом кредиторы его так отметелили, что неделю двигаться не мог. Срок назначили, обещали меня с сыном живыми в бетон закатать Он, как оклемался, к моему отцу пошёл каяться. Вот тогдато папа на эвтаназию и подписался. Деньги на счёт Майкла отправил. Мне просил ничего не рассказывать, чтоб не расстраивалась Я об этом уже потом узнала, когда мы сами в Институте Глобального Здоровья очутились.
А выто туда как попали?
Когда появился тот мальчонкакурьер, был мой день рождения мне двадцать три исполнилось. Решили одни побыть с Майклом. Лесли у бабушки оставили, у мамы моей. И тут этот звонок в дверь. Голос Селины звучал прерывисто, будто ей не хватало воздуха, а появившиеся на ресницах слезинки скатывались по щекам. Он сунул конверт и убежал. Там Там были фотографии моего мальчика. Он плакал, ручки ко мне тянул И письмо. Если мы не отдадим двести тысяч в течение недели, то больше никогда не увидим Лесли. Там ещё рекламный проспект этой швейцарской клиники лежал Майкл, оказывается, спустил деньги отца и ещё назанимал. Что мне оставалось? Майкл сначала не соглашался. Говорил, ещё чутьчуть, и у него всё получится. Но я настояла, убедила, заставила.
Идиот! сквозь зубы процедил Алан.
Майкл просто слабый человек. У меня после того, что случилось, все чувства к нему пропали. Я его презирала, ненавидела. Думала, если он будет гореть рядом со мной, а у меня в руках окажется канистра воды, то лучше выпью её. Давиться буду, но ему не помогу А потом случайно встретила его в Храме. Жрец тогда ему последнее предупреждение давал. Так жалко его стало. В глазах страх, растерянность Я и
Алан сжал кулаки. И после всего этот гад при облаве даже пальцем не пошевелил, чтоб спасти Селину! Как, как можно с такими жизнь связывать?!