- Но ведь что-то надо делать!?
Вот в этом наш друг был прав. В тот день, когда деды появились в нашем мире, они тоже думали, как все исправить. Тогда одним из предложений было «воззвать» к высшим силам. В тот раз это не сработало. Высшие силы на нас не обратили внимания. Может быть, попробовать в этот?
- Требовать у Мироздания мы не можем. Только просить
Оба посмотрели сперва с непониманием, а потом Никита догадался:
- Воззвать? Думаешь кто-то ответит?
Он даже сморщился, словно я сморозил какую-то глупость. Не смущаясь, я кивнул. Одно чудо нас уже посетило, почему это не может случиться во второй раз? Кто тут только что говорил о пулях и снайперах?
- Да. А вдруг да получится? Вдруг да кто-то ответит?
Тогда Сергей тоже покривился и, покачав головой, процитировал:
- «Когда ты говоришь с Богом это молитва, а когда Бог говорит с тобой - это шизофрения». Мирозданию наши беды сейчас не интересны
-Вот мы его об этом и спросим... Годится?
Никита кивнул, но Сергей перевел разговор в материалистическое русло.
- Кстати о неприятностях. Прежде чем взвывать к Мирозданию и плакать ему в жилетку, давайте как-то обозначим их границы.
Он, подошедший к столу и распотрошив пакет, начал выкладывать майорские подарки. Там что-то тонко звякнуло. Я насторожился. На больничном столе одна за другим появились румяные яблоки, крупный виноград, пачка печенья «Юбилейное», бутылки с виноградным соком Майор был «правильный». Принести гитару он догадался, а вот на то, чтоб принести нам бутылочку вина интуиции ему не хватило. Интуиции или широты
мышления.
Рядом с телефоном стоял казенного вида графин с водой и три стакана. Барабанщик посмотрел их на свет, дунул, выдувая какие-то соринки, и налил сок из подаренной нам бутылки. Ободрительно крякнув, словно это не сок был, а вино, он начал:
- Мы не помним будущего и, следовательно, теперь мы не интересны Юрию Владимировичу и «Дальрыбе».. Насколько я помню, какую-то информацию ведь из нас выкачали? Будем считать, что откачали её до дна. Всю, сколько мы знали
- Мы?
- Ну не мы, а они, которые
Я в этой ситуации, чтоб самим не запутаться, в разговорах нужно будет как-то разделить нас нынешних и тех нас, которые ушли в будущее. Нужно было как-то сказать самим себе, чтоб не путаться, да и других не путать. Не нужно было забывать, что нам еще Андропову объяснять, что тут такое случилось.
- Давайте так условимся,- предложил я, остановив многоэтажную конструкцию Сергея. Мы есть мы. А вот те, кто из нас ушел деды. Так всем понятнее будет
Сергей кивнул, а Никита пожал плечами.
- Запомнили? Чтоб не было дальше путаницы. Мы - это мы. А они - это деды.
- Пусть так,- согласился Сергей прихлёбывая. - В любом случае дедов нет и колодец пуст
- Пчелы улетели и мёд в улье закончился,- добавил Никита свою поэтическую иллюстрацию.
- Это плюс или минус? спросил я.
- Пока не знаю. Давайте определяться. По-моему, это плюс, если нас перестанут дергать с предсказаниям, то нам останется заниматься своими делами.
Я не верил с то, что для нас все так легко закончится, но промолчал, а Серёга видя моё недоверие, продолжил:
- И дураку ведь понятно, что нам сейчас никакие инъекции от «Дальрыбы» никак не помогут. Каким шприцем и в какое место их не делай. Хоть в левое полужопие, хоть в правое. Делай-не делай, разницы не будет.
- Да ты оптимист,- сказал я.
- А что? оценил Сергей мой сарказм. Пришлось объяснять.
- Хорошо, если они нам поверят. А то ведь
- А что «а то ведь»? обиделся Сергей. - Нет памяти-то.
- А если не в полужопие, а между? предположил я.
- Это как? - удивился такой анатомии Сергей, а я продолжил.
- Это не шприцом, а клизмой.
Я улыбался, вроде как шутил, но улыбка у меня была кривоватой, так как я вполне допускал, что именно так и может всё обернуться.
- И не чудесными институтскими микстурами, а раствором типа «полведра скипидара с патефонными иголками»? Не появится от того память-то?
Сергей немного остыл, тряхнул головой и признался.
- Да Такое даже представлять не хочется.
- А ведь может именно так и получиться. Что в этом случае делать?
- А в этом случае нам придется фантазировать,- сказал Никита. В целях сохранения здоровья.
Я покачал головой.
- То есть врать? Не хотелось бы.
Сергей был со мной солидарен.
- После второго сеанса и сами расколемся.
- Будем надеяться, что ничего такого не случится.
Кузнецов вздохнул.
- Давайте всё-таки будем оптимистами. Ведь то, что мы играть по-прежнему умеем - это самый толстый и очевидный плюс!
Сергей отсалютовал ему стаканом и отхлебнул.
- Толстый как сытый Карлсон,- продолжил его Никита. - Да. Это уже как минимум не плохо.
- Что и минусов нет? - спросил я.- Прямо вот даже ни одного?
- Есть, есть,- не поддался Сергей на провокацию. Но я сперва о плюсах. Помним еще, что у нас тут полсотни зарегистрированных песен, с которых нам продолжает капать денежка. Неплохо?
- Неплохо, - согласился я с ним. Только хватит о плюсах. А с музыкой-то что делать? С новой музыкой?
Ответом на него была тишина. Она длилась, длилась, длилась...
- А что с ней делать, если её просто нет? - Спокойно ответил наконец Сергей. - И это, конечно, очевидный минус