- Ты согласен? Скажи, - я готов.
Снорре просипел, что «так тому и быть».
Мажордом повернулся к крестьянам.
- Вы правильно поступили, обратившись за правосудием к дому барона! Та коза зачтется вдове в осенний побор ренту. Благодарите кавалера Кайла!
Крестьяне загомонили, явно довольные разворотом событий, а также тем, что их не накажут.
Оливер продолжил, глядя на Снорре.
Ты! Казни не будет. Теперь твоя жизнь принадлежит хозяину. Становись перед милордом на одно колено и приноси клятву фуа, слова сейчас подскажу.
Вот так, прямо на грязном дворе замка, рядом с обломками виселицы, Снорре, или как его часто называли Снорри, держась двумя своими костлявыми руками за мою правую, по одному слову повторял:
- Я клянусь в верности. Клянусь быть преданным с этого мгновения роду баронов Соллей и хранить перед всеми и полностью свое почтение, по совести и без обмана. И пусть накажут меня люди и Господь, если нарушу эту клятву.
Реальность происходящего накатывала, как волны, с каждым ленивым порывом ветра.
Когда всё окончилось, я поблагодарил Оливера, а он смотрел на меня странным взглядом глубоких голубых глаз.
* * *
Еда была холодной, простой и сытной, но показалась безумно вкусной. Вчерашняя похлебка с каким-то вареным зерном и крупными кусками баранины, вместе с постными лепешками. Деревянная ложка с упоением скребла по глиняной миске. Если подумать, я ел местную пищу впервые. И это после девяносто одних суток полета и трех дней (ха-ха, всего три, мгновение по сравнению с вечностью полета) стояния на полу местной церкви. Колени всё ещё болят.
Рядом осторожно, чтобы не наброситься на пищу, разбухшими от побоев губами, ел Снорре.
Мы были в «людской столовой зале» и я понимал, что баронская семья питается совершенно отдельно, на втором этаже донжона, при открытых на реку окнах, из медной посуды и при определенном церемониале. Но - хотелось жрать.
Кухарка Кларен налила нам холодного кислого вина в глиняные кружки. Я пил немного, действие местного пьянящего вещества было мне пока не знакомо, а норд налегал вовсю.
Мы оба молчали и, наверное, представляли странное зрелище, особенно с учетом моего разбойного плаща на голое тело. Оливер привел нас сюда, распорядился накормить, прогнал зевак и не остался сам, так что кроме кухарки с уставшими глазами, нам составлял компанию только бардак по углам и жирный паук в полутьме потолка.
Пока ели, мысленно провел аналогию с флотом. Вероятно, я офицер. Отец старше меня по званию. Так. Оливер по всему видать младше, допустим мастер-старшина. Вон он как всех гоняет. Хотя в замке бардак, его слушаются, а он слушается меня, хоть и старше по возрасту. Жители замка рядовые, или около того, потому что они не совсем гражданское население. Ну, может кроме кухарки и старых слуг. А замок выходит вроде военной части? Да ну,
бред. Не может звание присваиваться при рождении и вообще плясать по наследству, а военная часть быть одновременно жилым домом. Фу. Кажется, на меня действует алкоголь.
Я встал и громогласно поблагодарил Кларен. Она вздрогнула, посмотрела испуганно, встала со стула, на котором сидела, сложив в кучку свои натруженные морщинистые руки и зачем-то поклонилась мне в пояс.
Смущенный, я поблагодарил ещё раз и стал вытаскивать из-за стола слегка нетрезвого Снорре.
Людская столовая зала выходила прямо на нижний двор. Оттуда мы направились к воротам, тем более что они были приветливо распахнуты. Норд не понимал, куда мы идем и был недоволен прекращением трапезы.
- Хватит жрать! С голодухи нельзя сильно налегать, продрищешься, поучал я его совершенно небаронскими выражениями, потом напрягся, чтобы вспомнить, как зовут мужика на выходе из замка, который вместо караула ремонтировал какую-то телегу. Или делал вид, потому что заметил меня.
- Здравствуй, Клоде. Оторвись, будь любезен, от работы и найди кого-то, кто организует мне и Снорре одежду поприличнее, а мы пока немного прогуляемся.
Воин вздрогнул, когда я поздоровался с ним, но с достоинством выслушал и учтиво поклонился. Когда же мимо него проходил Снорре, заулыбался, хлопнул его по плечу и поприветствовал.
- Добро пожаловать в отряд эспье барона Соллей, Снорри - Висельник.
Снорре не ответил, но когда мы вышли за ворота на земляной вал, служивший дорогой, пробурчал себе под нос:
- А этот хер помогал правильно скручивать висельную петлю, на которой меня потом вздернули. А теперь вишь, приветствует меня. И кличку уже придумали, попёрдыши. Пёсья кровь.
Я усмехнулся и повел его к месту, которое знал только по памяти.
Аборигены не уважают гигиену или вовсе не знают о её существовании. Моются редко. Там, в начале вала, рассекающего мелководье, была тихая чистая заводь, речной песок, крошечный пляж и несколько крупных плоских камней, где иногда купались замковые мальчишки. Плескался в своем детстве и маленький Кайл. Надо теперь и нам смыть грязь, тем более что одного недавно вешали, а другой последний раз мылся в другой части галактики. Заодно протрезвеем.
Моя идея Снорре не понравилась, он посмотрел на воду как старая дева на дохлую крысу, горестно вздохнул, но вслед за мной скинул свои лохмотья и недовольно полез в воду. Зато в отличие от меня, похоже, умел плавать как рыба. Надо запомнить, чтобы и меня научил.