Кто
ты такой? Чего ты хочешь? кричу я, а потом вспоминаю, что у меня нет подходящего оборудования, чтобы сделать бомбу.
Неважно. Я что-нибудь придумаю.
Поставь бутылку на место.
Я не могу понять, откуда доносится этот рычащий баритон. Такое чувство, что я окружена командным голосом, что не имеет смысла. В его тоне слышится нотка настойчивости. Кем бы он ни был, он хочет того, что есть у меня, и я могу этим воспользоваться. И я не откажусь от бутылки, пока не получу ответы на некоторые вопросы.
«Почему ты не хочешь выйти и показаться?»
Почему? В «Glenfiddich» нет ничего особенного. Мой папа пьет его все время.
Уверен, что он это делает.
От его голоса у меня по спине пробегают мурашки, а между ног возникает трепет наслаждения.
Эта бутылка имеет сентиментальную ценность.
Если тебе она так нужна, подойди и возьми ее сам.
О боже, когда я успела стать такой нахальной?
Видишь буфет под зеркалом в позолоченной раме? На нем стоит канделябр, а рядом коробок спичек. Зажги свечи.
Сильно командует? Фу.
Если бы кто-нибудь другой заговорил со мной подобным образом, я бы посоветовала им придерживаться своей позиции там, где не светит солнце, но его голос меня интригует. Что касается его запаха пьянящая смесь сладости и мускуса будоражит мои чувства. Это ново, но знакомо.
Крепче сжимая горлышко его драгоценной бутылки, я подбегаю к выключателю и выключаю верхний свет. Используя фонарик в качестве ориентира, я бросаюсь к буфету, чтобы зажечь свечи. Я становлюсь уязвимой, стоя спиной к комнате, и мои пальцы дрожат, когда я зажигаю свечи одну за другой. Мерцающий свет свечей отбрасывает длинные тени на стены.
Волна тепла поднимается за моей спиной, но я не оборачиваюсь. Я стою на своем, понимая, что мое сердце учащенно бьется не только из-за любопытства. Когда все шесть свечей горят, я тушу спичку. Я поднимаю взгляд и вижу гору человека, сидящего в кресле в нескольких футах позади меня. Наши глаза встречаются в зеркале, и я стою как вкопанная, сглатывая комок в горле. Незнакомец, наблюдающий за мной с живым интересом, должен нервировать, но я не могу отвести взгляд.
«О. Конечно, это ты. Дрейвен».
Резкие очертания его скул и челюсти смягчены густой шевелюрой голубых волос? Они достаточно длинные, чтобы лечь на воротник его рубашки, и либо зеркало перекошено, либо свет играет с ним злую шутку, потому что у него на голове две шишки, которые ужасно похожи на «Нет. Должно быть, это мое воображение».
Вспомнив о хороших манерах, я поворачиваюсь к нему лицом, но он поднимает руку, останавливая меня.
Оставайся на месте, говорит он. Сломай печать и налей себе бокал.
Он такой прямолинейный. Такой властный.
Я не большой любитель виски.
Его глаза мерцают в тусклом свете.
Открой бутылку и вдохни ее содержимое.
Заинтригованная, я делаю, как он просит. Пьянящие ароматы атакуют мои чувства. Я чувствую себя опьяненной, не попробовав ни капли.
О-о-о.
Сделай глоток и закрой глаза, приказывает он. Подержи его во рту некоторое время, прежде чем проглотить.
«Неужели?»
На его губах играет веселая улыбка.
Что ты чувствуешь на вкус?
Я морщусь, когда это обжигает мне горло. Мои вкусовые рецепторы загораются, когда я делаю вдох.
Ух ты. На вкус как темный шоколад и специи.
Он наклоняет голову в кивке и выгибает бровь. Он впечатлен.
Есть кое-что еще. Другой вкус.
Почувствовав себя смелее, я делаю еще глоток, перекатывая огненный ароматный виски во рту. Проглотив его, я крепко закрываю глаза, наслаждаясь послевкусием. Он обжигает мне рот и горло.
Я слышу, как он приближается, его тяжелые шаги по деревянному полу, но я не открываю глаза. Даже когда я чувствую жар его тела у себя на спине.
Скажи мне, хрипло произносит он.
Сочетание его голоса и пьянящей смеси специй на моих губах будоражит мои чувства. Он заставляет меня чувствовать, что мое мнение имеет значение. Пытаясь подобрать слова, чтобы описать уникальное сочетание инжира и миндаля, я колеблюсь, но оно приходит ко мне в мгновение ока. Единственное слово, которое приходит мне в голову, я никогда раньше не произносила. Оно не имеет никакого отношения к виски, а все, это связано с ним.
Великолепно.
Дрейвен прижимается своими губами к моим. Тепло разливается по всему моему телу, пульсирует внутри и снаружи, обволакивая меня. У меня сводит живот. Ошеломленная, я приоткрываю веки, но в комнате я одна, с зеркалом и бутылкой редкого шотландского виски «Glenfiddich» 1937 года.
Глава 3
Дрейвен
Я следую за Далией по коридору, держась в тени. За ней трудно угнаться, хотя это меня не очень удивляет. Для такой хладнокровной и сдержанной особы у нее просто безграничная энергия. Я нахожу это захватывающим.
Увидеть ее прошлой ночью было все равно, что заглянуть в лицо вечности. Медные локоны пытались выбиться из ее скромной, строгой косы. Ее красивые голубые глаза напоминают мне о самых темных глубинах ночного озера. Это бездонные, прекрасные водоемы, способные утопить человека в своих глубинах. Благодаря ей, я за всю неделю ни на минуту не сомкнул глаз. Как только я закрываю глаза, я представляю это соблазнительное тело и снова просыпаюсь.