Мне не нужна чья-то помощь, женщина.
Аделай хлопнул рукой по матрасу.
Я остался, потому что хотел убедиться, что ты благополучно
переживешь эту течку.
Звезды взорвались в моем видении. Король Аделай только что признался, что заботился обо мне.
Спасибо, Ваше Величество.
Но что-то в этом мужчине подтолкнуло меня проверить каждую границу.
Значит ли это, что ты хочешь снова трахнуть меня?
Ты слишком дерзкая для омеги.
Пульсация между моими ногами вернулась. Нуждаясь в нем. Желая его.
Значит ли это, что ты накажешь меня?
Ты все продолжаешь спрашивать, словно хочешь, чтобы это произошло, моя роза.
Аделай повернулся ко мне лицом. Зеркально отражая мою позицию, подперев голову рукой.
Я мог бы привести тебя на общественную площадь и обнажить перед тобой мой меч перед всем городом.
Он провел рукой от моего бугра до самого горла, сжав его в своей руке.
Они будут забавляться, когда ты будешь умолять пощадить тебя.
А ты? спросила я. Если бы я умоляла пощадить меня, ты бы позволил мне жить?
Он не сразу ответил.
Храбрая. Иногда это то же самое, что глупость. Но это также единственный способ выиграть битву.
Я закрыла глаза на несколько минут. После той безумной мечты, в которой я смогла заставить мужчину, который жил внутри городских стен, обращаться со мной как с равной себе, многие другие расцвели. Я никогда не осмеливалась нацелиться на короля, но здесь, в бункере под гнетом течки, мы запутались в залитых сексом простынях. Я дразнила его, и я действительно могла видеть, как его стены рушатся. Может быть, я могла бы показать ему, что мои люди не меньше его. Мы все одинаковые.
Или, возможно, он прав. Храбрость и глупость одно и то же.
Ты можешь вернуться в город, если хочешь. Вероятно, уже день. Одна из девушек придет проверить меня.
Мы всегда сменялись, следя за тем, чтобы у того, кто был в течке, была еда и вода, даже если они были не в том состоянии, чтобы ее потреблять. Уговаривая их есть и пить, мы останемся на столько, сколько потребуется.
Твои подруги очень заботятся о тебе, сказал он.
Они потрясающие женщины. Я знаю, что ты, вероятно, не думаешь о них таким образом, потому что мы омеги, но мы делаем все возможное, что можем.
Я почти сказала ему, почему пришла на вечеринку, потому что искренне верила, что нам нужен только один альфа или бета, чтобы увидеть это, чтобы увидеть нас такими, какие мы есть, и это может изменить все, но я уже испытывала удачу, и мое тело могло предать меня в любой момент и вернуться в состояние чистой нужды.
Я был впечатлен тем, как они собрались вместе, чтобы защитить тебя прошлой ночью. Они рискуют своей жизнью, чтобы убедиться, что ты в безопасности.
Я кивнула.
Так нас учила мама. Тавия моя сестра, а остальные девочки были сиротами с начала войны, поэтому мама приняла их, и с тех пор мы вместе.
Где сейчас твоя мама? он спросил.
Я тяжело сглотнула.
Она погибла в битве омег, пытаясь удержать Бесплодные земли в составе Луксории.
Было все еще трудно говорить о моей маме. Ее не было десять лет, но каждый день я видела что-то, что напоминало мне ее вокруг нашей лачуги. Даже то, как говорила Тавия. Я всегда дразнила из-за этого, но все равно любила.
Мне жаль, тихо сказал король.
Я была благодарна за темноту, поэтому он не видел моих слез. Мама научила нас никогда не показывать слабости. Даже когда мы лежали на спине.
Мне тоже. Мама научила нас, как бороться, ставить под сомнение все, и не давать никому спуску в городе.
Я, наверное, сказала слишком много. Возможно, Аделай захочет узнать, с кем она была связана, и спросить, есть ли у омег какие-то секреты. У нас был только один. Наша способность перекидываться. Но наша энергия тратилась на выживание. Не оставляло много времени, чтобы свергнуть правительство.
Она мне нравится.
Король вытер слезы с моих щек. Чтобы убедиться, что его работа завершена, он запечатал ее поцелуем.
Я продолжала спрашивать его, дразнить его, если он накажет меня. Но на этот раз я была слишком напугана, чтобы спросить. Моя мама подала бы нам голову его отца на тарелке на обед и положила бы в нее картофельное пюре, потому что мы получали его только в особых случаях. До сих пор я была просто невежественной омегой, которая переступила границы и сумела заманить короля в Бесплодные земли обещанием ее девственности. У него было это, и он не ушел. Теперь он знал обо мне все. Перебор.
Что происходит? спросила я, мой голос был еле слышен.
У тебя все еще течка?
Я кивнула.
Будет еще три дня. В этот раз легче, чем обычно после прошлой ночи. Я так думаю. Я могу говорить целыми предложениями, и не чувствую, что моя волчица пытается разорвать мою кожу. Но
Очевидно,
секс был похож на сыворотку правды, и я не знала, как, черт возьми, заткнуться этим утром. Если мои действия не убью меня, то слова наверняка прикончат меня.
Но что, моя роза?
И король, я хотела бы думать о нем, как о Аделае сейчас, даже если не могла обратиться к нему таким образом, был таким милым. Это напугало меня больше, чем, когда он был формальным со мной.
Я не знаю, как долго продлится эффект.