На четвертый день, когда ни от кого из них не было вестей, я решила провести собственное расследование.
Элли сидела, скрестив ноги, на своей кровати и играла в карты с мужчиной по имени Тони.
Тони был элегантно одет в твидовый костюм с красными подтяжками, галстук-бабочку и шляпу пажа. Он был долговязым, почти семи футов ростом, с комично большими руками и ногами и безупречно навощенными усами в виде руля. Очевидно, он был жонглером и одним из хороших друзей Элли.
Они играли в покер на ее кровати, передавая оловянную фляжку взад и вперед каждые несколько минут. Комнату наполнял сигарный дым, а старый патефон в углу играл отрывистую джазовую музыку.
Тони был, мягко говоря, занимательным и, казалось, никогда не прекращал говорить. Его голос был достаточно глубоким, чтобы быть радиоведущим, а улыбки были заразительными. Этого было почти достаточно, чтобы на некоторое время вывести меня из ступора.
Не позволяй ее хитрым улыбкам одурачить тебя, девочка. Она двадцать лет не выигрывала у меня в покер, сказал Тони, когда Элли в очередной раз сбросила карты.
Он подмигнул мне, забирая свой выигрыш к себе. Они играли даже не на деньги, а на случайные блестящие предметы и безделушки. В куче были старые пуговицы вперемешку со шпильками, ожерельями и медальонами. Вещи, которые можно найти в корзине в антикварном магазине.
Двадцать лет, сказал он. Элли выглядела ни на день не старше двадцати пяти, а Тони было самое большее тридцать, но, полагаю, обычные правила здесь были не совсем применимы.
Могу я спросить вас кое о чем, ребята?
Я наблюдала за ними со своего насеста в шезлонге. Выпив три кружки чая и вздремнув четыре раза спустя, я стала беспокойной и раздражительной.
Тони и Элли сделали паузу в своей следующей игре и ждали, пока я выложу все начистоту. Ни один из них не был утонченным, нежным типом. Они напомнили мне старых, грубых байкеров в забегаловке с их сплетнями и нецензурной бранью. Но, конечно, на вид они были гораздо симпатичнее. На самом деле это было очень очаровательно.
Как долго вы живете здесь, на карнавале? Я неопределенно указала на внутренность ее фургона.
Они посмотрели друг на друга, и Элли сложила свои карты аккуратной стопкой, прежде чем полностью повернуться ко мне лицом. Сегодня на ней был длинный шелковый халат пыльно-розового цвета вместо полосатого ансамбля. Ее взъерошенная голова была замотана шелковым шарфом в тон, а во рту она лениво держала сигару.
О, девочка, я сбилась со счета еще в двадцатых годах, сказала она с легким смешком. Но Тони был одним из последних в квартале. Пока ты не появилась здесь.
Мои брови поползли вверх, когда я оглядела Тони. Он закатил свои зеленые глаза, глядя на Элли, затем сказал:
Это было в тысяча девятьсот тридцать седьмом, когда я ушел из жизни.
Он снял шляпу с головы, указывая на свои шоколадно-каштановые волосы.
Однажды утром шел на работу, когда БАЦ! Он хлопнул себя ладонью по голове. Рояль выпал из окна самого высокого здания в Нью-Йорке и раздавил меня, как жука.
Срань господня, Тони! У меня скрутило живот, когда я только представила эту бойню.
Он отмахнулся от меня, водружая шляпу обратно на голову.
Ничего не почувствовал. Следующее, что я помню, я по колено в болоте, борюсь за свою жизнь, а аллигатор пытается превратить меня в полуночный перекус. Он покачал головой при воспоминании. Боролся с этим чудовищем до тех пор, пока не устал слишком сильно, чтобы продолжать борьбу.
И это было в тридцатые годы. Черт, Тони
все еще выглядел как молодой человек в расцвете сил. Но я легко могла представить его в ту эпоху и расслышать нью-йоркский акцент в его произношении.
Так почему же ты не такой, как «серые лица»? Спросила я. Почему ты не двинулся дальше?
Мне стало интересно, каким человеком он был в жизни и где ему было суждено умереть. Неужели все это вообще так работало?
Его улыбка немного померкла, а зеленые глаза потускнели, когда он наклонил голову, схватившись за затылок и потирая мышцы.
Ну, видишь ли, я умер не совсем сразу. Конечно, это был беспорядок, но, по-видимому, в течение нескольких минут там
Я даже не хотела себе этого представлять. То, что он описывал, было ужасно.
В любом случае сказал он. Нашел это место, и мне дали выбор. Я мог бы выбрать зеркала и двигаться к тому, что будет дальше, или я мог бы остаться на распутье навсегда.
Я предположила, что он имел в виду Теодора или Баэля. Один из них предложил ему выбор.
Что заставило тебя принять решение остаться?
Он на мгновение задумался, делая небольшой глоток из фляжки. Затем его усы дрогнули, а глаза снова осветила улыбка.
Что я могу сказать? Этот мир просто не был готов попрощаться со стариной Тони.
Это был отказ, но меня это устраивало. Некоторые вещи были личными.
Я посмотрела на Элли.
А ты? У тебя был выбор?
Ее лицо оставалось каменным, когда она торжественно произнесла:
Это был не столько выбор, сколько меньшее из двух зол.
Прости, я не хотела
Она рассмеялась.
Не надо, Мори. Это было давно, и у меня было время справиться. Моя смерть была некрасивой. Рак вот такая ублюдочная штука.