Для начала скажи, как ты считаешь, тебя зовут? спросил я, отложив банку на стол.
Нифига тебя накрыло я Боря! проговорил Базиль, отхлебнув большой глоток из банки.
Ты программа или человек? задал я интересующий меня вопрос, уже зная ответ: какая же программа признается, что она программа.
Базиль не ответил, только пил, пил с широко раскрытыми глазами.
Ну, теперь твоя очередь, осторожно предложил Базиль.
Я второй бортстрелок флота Фаэтона, Кай-Клавий Гиллиус, машинально отрапортовал я.
Очешуеть! удивленно пробормотал Базиль.
В комнате нас стало четверо. Все, кто собрался тут, были прикованы взглядом ко мне. Тут же был и ранее упомянутый Олег Федорович. Седой мужчина крепкого вида и неопределенного по меркам Фаэтона возраста был как две капли воды похож на Окуса-Файуса.
Но этот день принес мне еще одну странную новость к нам в комнату по винтовой лестнице спустилась Лика. Матрица этой реальности придумала ее образу имя Анжелика из семьи Довгалюк. Я не переставал удивляться, но старался не подавать вида, что нахожусь в смятении, ведь цель вредоносной программы качать из меня силу, выводя на эмоции, и выведывать секретные директивы. Программа давала понять, что Лика и Базиль состоят в отношениях, что было невозможно на Фаэтоне слишком большой разбег в классах. Но тут ЛикаДаонис (точнее Анжелика Довгалюк) стояла позади Базиля (или, правильнее сказать, Бориса), положив ему руки на плечи, и с удивлением и сочувственной улыбкой смотрела на меня.
«Возможно», подумал я, «программы внутри матрицы и не знают, что они программы. Возможно, они живут тут своей тяжелой программной жизнью».
Я вас всех знаю. Мы вместе с вами воевали в реальном мире, разбавил я нависшую тишину.
Еще бы тебе нас не знать, хмыкнула Лика. Хорош играть в амнезию! Скажи честно, мол, нафигачился, как свинья. Простите! Как всегда соври, что последний раз.
Я его щаз из амнезии выведу, улыбнулся Борис. Скажи Илюх, я же тебе никаких денег не должен?
Мне ты ничего не должен. В реальном мире ты мне пару раз жизнь спасал, так что, получается, это я у тебя в долгу. Вернее, не у тебя, а у твоего реального прототипа, сказал я. Сейчас я вам докажу, что ваш мир программа.
Я протянул руку в сторону дверцы морозильной камеры и мысленно скомандовал: «Обратная тяга щитов на левую руку. Тянуть!». Дверь холодильника поддалась
и открылась со чпокающим звуковым эффектом. Но, казалось, это никого не удивило.
Сейчас я лежу в капсуле, подключенный к программе, имитирующей весь ваш мир, объяснял я. И программа выполняет мою реальную команду: «тянуть на себя гравитационными щитами» в виртуальном то есть вашем мире хоть я и нахожусь тут не в эко-костюме.
Именно поэтому ты и в нашей команде, несмотря на все свои алкогольные выходки, сердито произнесла Лика, сделав шаг к холодильнику и закрыв его рукой. На войне тебя взрывом фугаса сбросило с бронетранспортера. Тебя объявили без вести пропавшим. К нам ты попал с амнезией и с завышенными сенсорными способностями, в том числе к дисциплине телекинез.
После под гипнозом выяснилось, что твой взвод был уничтожен, а ты, Илюша, был в плену, но каким-то чудом бежал, продолжил рассказ Олег Федорович. Тебе пить нельзя. Проявляются воспоминания о той войне и теперь, видимо, не только той. Думаю, нужен ритуал, чтобы понять, что в твоей голове не так.
Олег Федорович, а может ему рассольчику? Или капельницу какую поставить? предложил Базиль.
Погоди с рассолами.
Олег Федорович достал из кармана пачку картинок, заштрихованных с одной стороны плотным узором. Привычным движением рук перетасовал их и, подняв голову на меня, почти заговорчески прошептал:
Сдвинь к себе.
«Бредятина. Ритуалы и все, кто как-то последнее время влиял на мою жизнь, тут, в одной комнате. Бредятина», думал я, но послушно сдвинул часть колоды, как меня и просили.
Карты начали раскладываться по столу. Картинки были самые разные: мечи, жезлы, были и более художественные. Например, на столе появился повешенный вверх ногами парень, а недалеко от него карта с человеческим скелетом, держащим сельскохозяйственный инструмент символ смерти в этом мире.
Ребята, похоже, наш Илюха не совсем Илюха, сделал заключение Олег Федорович.
А кто тогда? удивился Борис.
Похоже на перезагрузку сознания. Он либо вспоминает опыт прошлых жизней, либо что-то хочет убедить нас в этом, заключил гадатель. Анжел, дай свой нательный крестик.
Лика послушно полезла за пазуху черной футболки с растянутой горловиной, откуда вытащила небольшой медальон в виде перекрещенных линий с как будто прислоненным к ним человеком. Медальон перекочевал в руки Олега Федоровича.
Скажи, Илюш, что чувствуешь? с этими словами он прикоснулся медальоном к моей переносице. Recede ergoin nominePatris etFilii, etSpiritus Sancti: da locumSpiritui Sancto, per hocsignum sanctaeCruci JesuChristi Domininostri[1].
Это единый язык цивилизации Ра, но на нем больше никто не говорил. Я понимал каждое слово, хотя акцент был жутчайший. Холодный металл артефакта на моем лбу сравнялся с моей температурой тела, и теперь я вообще перестал ощущать какой-либо дискомфорт. До меня вдруг дошло, что я все это время говорил не на моем родном языке, а на том, что понимали люди вокруг меня. В воздухе повисла минутная тишина, пока Олег Федорович неспешно не произнес: