Все было не так. Ему просто нравилось контролировать меня. Контролировать наши деньги, нашу аренду, наших детей. Все.
С этим не вызовешь полицию.
Я все еще стою застывшая, когда из-за угла выглядывает сонный Дэмиан как раз вовремя, чтобы услышать следующий удар.
Мел! Мел! Открой. Я знаю, что ты там. Открой дверь, голос Джеймса громкий. Он наверняка разбудит соседей. Они будут сердиться. Они всегда жалуются, что дети слишком шумные.
Папочка? маленькое личико Дамиана хмурится; он переводит взгляд с меня на дверь.
Дэмиан? Дэмиан, скажи своей маме, чтобы она открыла дверь. Мне нужно тебя увидеть.
Черт.
Нет никаких шансов притвориться, что нас сейчас нет дома или что он ошибся адресом. Прижимая глаз к глазку, я мельком вижу красное лицо Джеймса, когда он смотрит на меня.
Мел, прекрати играть в эти гребаные игры. Я их отец. Я заслуживаю увидеть их.
Давай не будем делать этого сейчас.
Дэмиан прижимается к моей ноге, не понимая, но чувствуя мое напряжение.
Могу я позвонить тебе завтра?
Черта с два. Ты не звонишь. Ты даже не отвечаешь на мои звонки. Впусти меня, черт возьми.
Я ахаю и отстраняюсь, когда он снова колотит в дверь.
Дэмиан начинает хныкать.
Джеймс, ты его пугаешь. Мы можем просто поговорить позже?
Я хотела бы сказать ему, что, возможно, если бы он платил свои гребаные алименты и не исчезал на несколько месяцев подряд, он смог бы увидеть своих детей. Я не хочу. Я не хочу говорить об этом при Дэмиане. Сейчас он маленький, но уже слишком много понимает.
На заднем плане звучит другой голос. Я слышу бормотание, но не могу разобрать слов. Джеймс перестает барабанить в дверь.
Там моя семья, и я буду делать то, что я, блядь, хочу. Не указывай мне, что делать!
На этот раз я слышу ответ.
Послушай, если ты не прекратишь поднимать шум, я вызову полицию, и мне все равно, кто ты. И ты можешь сказать Мел, что я подаю жалобу на шум управляющему зданием. Это смешно.
Пошел ты! Джеймс возвращается к стуку в дверь.
Я должна что-то сделать, но что?
В этот момент он снова замолкает, и другой сосед кричит:
Заткнись, ладно? Я звоню в полицию.
Слышится возня и еще один стук, затем звук шагов.
Я смотрю в глазок, но ничего не вижу.
Мамочка? Дэмиан поднимает руки, и я беру его на руки, сажаю на бедро и прижимаю к себе.
Все в порядке, милый. Все будет в порядке.
Я не могу решить, что делать. Я иду обратно по коридору и в нерешительности останавливаюсь у двери в его комнату. Уже поздно. Он должен спать. Мы все должны спать. Я должна уложить его обратно в постель, но инстинкт кричит мне убираться. Что, если Джеймс вернется? Что, если он каким-то образом проникнет внутрь? Или поднимет еще больше шума, и нас в конечном итоге выселят?
Детка, найди свою куртку, хорошо?
Почему, мамочка?
Пожалуйста, посмотри, сможешь ли ты найти ее, милый.
Когда я заглядываю к Эльзе, она садится, моргает и протирает глаза.
Кто-то кричал?
Это помогает мне принять решение. Все равно все проснулись. Мы выберемся отсюда, пока у нас есть шанс.
Я складываю кое-какие вещи в рюкзак. Одежду, бутылки с водой, пару игрушек. Все, что могу захватить. Я запихиваю детей в куртки и веду их к окну.
Мы собираемся сыграть в небольшую игру, хорошо? Она называется «Пожарная подготовка». Пришло время убедиться, что мы все знаем, что делать в случае пожара.
Эльза бросает на меня понимающий взгляд, но подыгрывает. Дэмиан сначала смущен, но когда я открываю окно и выхожу на пожарную лестницу, его маленькие глазки расширяются.
Ты сказала, что нам никогда не разрешено выходить сюда.
Я киваю.
Не разрешено. Не без меня, но если начнется пожар,
мы должны действовать именно так.
Я протягиваю руки, и он позволяет мне помочь ему вылезти в окно. Когда Эльза тоже выходит, я закрываю окно, и мы начинаем спускаться на улицу. Темно и ветрено. Ветер бросает волосы мне в лицо, и мне трудно проверить, что Джеймса нет внизу.
Я нигде его не вижу. На самом деле, на улице никого нет. Когда мы добираемся до последнего пролета, я задаюсь вопросом, не совершила ли я ошибку. Затем я вспоминаю ужасное чувство загнанности, когда стояла за этой дверью, не зная, что делать. То же самое чувство я испытывала каждый день, живя с ним под одной крышей.
Мне нужно перестать сомневаться в себе и доверять своим инстинктам, своей способности отвечать за свою жизнь и жизни моих детей. Сделав глубокий вдох, я веду их вниз по последнему пролету, и мы все, взявшись за руки, спешим к машине. Я припарковала ее дальше на улице, и сейчас мчаться в темноте так страшно, как будто нас действительно преследуют.
Когда я открываю дверь и сажаю детей в машину, на один ужасный момент я задаюсь вопросом, заведется ли она. Прошло несколько недель с тех пор, как мне приходилось ею пользоваться. Это слишком дорого. Я продолжаю обдумывать мысль продать ее.
Я поворачиваю ключ, и двигатель заводится, и я так рада, что все-таки еще не продала ее. Я даже не пристегиваю Эльзу и Дэмиана. Вместо этого я включаю фары и уезжаю, пока что-нибудь не случилось.
В нескольких кварталах от дома я останавливаюсь и тянусь на заднее сиденье, чтобы пристегнуть их ремни безопасности. Дэмиан хихикает, а Эльза бросает на меня испуганный взгляд.