Привязные ремни я кое-как расстегнул, а этот трюк, поверь, было не так-то просто проделать, вися вниз головой! Огонь уже охватил весь двигатель и подбирался к кабине, так что выбрался я, считай, в самый, что ни на есть, последний момент. Успел только потормошить за плечо Пьетро это мой стрелок, бедняга сломал при падении шею, и помочь ему могла, разве что, Санта Лючия Сиракузская, и отбежать от самолёта шагов на двадцать, когда полыхнул бензобак, а после этого с двухсекундным интервалом взорвались и бомбы. Прилетевший обломок ударил меня по затылку, и я вырубился
Друзья сидели на перевёрнутой рыбачьей лодке, шагах в десяти от воды. Как Джотто и предложил, они выбрались из города, прошли с четверть вдоль берега и устроились здесь, разложив на нагретых солнцем досках прихваченную в кантине снедь.
Когда я пришёл в себя, самолёт уже догорал. Наши, видимо, решили, что мы с Пьетро погибли, сгорели вместе с машиной а потому не стали рисковать, и улетели прочь. Я их не виню, знаешь ли полыхало знатно, я бы и сам так подумал...
Джино прикончил очередную порцию граппы, подцепил вилкой кусок рыбы, зажевал.
Ну вот, значит Стащил я противогаз, снял парашют обычно мы летаем без них, но тут почему-то взбрело в голову надеть и принялся шарить по карманам. Итог оказался неутешительным: половина шоколадки, револьвер с шестью патронами в барабане да планшет с полётными картами и компасом. Ни фляги, ни коробки с НЗ, а до оазиса Бир бин Гунайма это в двухстах пятидесяти километрах к юго-востоку отсюда, у нас там аэродром подскока и бензохранилище топать по мёртвым пескам не меньше сотни километров. На пустой желудок и насухую, заметь, топать как тебе перспективка?
Погано. признал Джотто. Честно скажу: я по натуре завистлив, но тут завидовать нечему.
Я так и подумал, а потому дождался вечера и направился в разбомбленный оазис. Период опасного поражения при атаке люизитом, как объясняли нам на инструктаже, может продолжаться до двенадцати часов, из которых прошло около восьми. Риск, конечно, но выбор у меня был, сам понимаешь, небогатый понадеяться на противогаз и кожаный комбинезон, или же подыхать от голода и жажды в песках. Живых там по моим прикидкам остаться было не должно, ну а если не повезёт всё равно, так и так крышка. Главное последнюю пулю из барабана себе оставить. Слышал, небось, что эти скоты с пленными вытворяют?
А после того, что вы им там устроили так тем более.
Вот-вот. Да только я оказался прав, ну, почти. Зрелище, скажу я тебе, жутковатое: повсюду трупы людей, верблюдов и лошадей, листья на пальмах, и те, почернели Из живых на весь оазис нашлось с дюжину баб с детишками когда начался налёт, они попрятались в домах и почти не пострадали. Ещё несколько бедуинов попали под газ, но, видать, видать, наглотались меньше других
Его передёрнуло.
Никогда не забуду: руки, лица в кровоточащих язвах, глаза вытекли, выжженные люизитом обезумевшие, они бросались на меня с ножами, на звук, едва расслышав шаги. Троих мне пришлось пристрелить и, думаю, что оказал им благодеяние потом я видел, как подыхали те, у кого не было уже сил, чтобы подняться
Он разлил то, что оставалось в бутылке, по стаканам и единым духом прикончил свою порцию. Джотто крякнул, полез в карман и извлёк плоскую стеклянную фляжку. Риенцо открутил пробку, понюхал во фляге оказался ром, плеснул себе.
Воду из колодца, что был посреди оазиса я брать, ясное дело, конечно, не стал, охота была травиться! В одном из зданий нашёлся заткнутый пробкой бурдюк и плотно зашнурованная корзина с финиками и сухими лепёшками. Это было спасением весь мой НЗ сгорел вместе с самолётом, а без воды и провианта из пустыни я бы живым не вышел
подкосили местную экономику и опустошили город и оставаться бы Бенгази самой безнадёжной из дыр во всей Северной Африке, если город его вместе со всей Ливией не заняли в ходе итало-турецкой войны 1911-1912-го годов итальянцы.
Оккупанты предприняли попытку привести город в порядок, но поначалу из этой затеи мало что вышло. Вторжение в Ливию обернулось для бюджета королевства сущей катастрофой, а тут ещё началась Мировая война и в результате руки у итальянцев снова дошли до Бенгази лишь в середине двадцатых, когда понадобилось срочно приводить в порядок порт для снабжения экспедиционного корпуса, действовавшего против повстанцев центральной Киренаики. И всё равно выглядел город на всё ещё убого, грязно и запущенно, сочетая в себе худшие черты арабских поселений и европейских портовых городишек. Плоды деятельности колониальных итальянских властей, прилагавших немалые усилия к возрождению экономики региона во благо Большой Италии». ощущались по большей части, в порту, в прилегающих к нему кварталах, занятых, по большей части, складами да пакгаузами, да в центральной части города. Остальное, как и десять, и пятьдесят лет назад утопало в грязи, неустроенности и страшнейшей нищете, какая бывает только на Востоке
Всё это я почерпнул из путеводителей, газет, а так же рассказов Марио ещё за время плавания, и теперь делился сведениями со своими спутниками. Добравшись до Бенгази, мы сняли номера в отеле, и с великим облегчением предались безделью. Дорога от Тобрука, стычка с бедуинами, пыль, тряска в кузове «Фиата» вымотали нас до последнего предела, и сейчас каждый мечтал только о душе да чистой постели.