В столицу они были вызваны для обмена опытом и участия в «штабных играх». В ГВС с моей подачи появилась новая игрушка макеты местности, большие деревянные ящики, набитые песком, имитирующим поле боя. На них полковники с комбатами и резвились, разбившись на две команды «красных» и «синих», передвигая туда-сюда свои игрушечные полки и батальоны, выполненные в виде деревянных солдатиков и конников. Очень занятная игрушка получилась, скажу я вам, в правильном направлении развивающая мышление у воевод. Помогающая им оттачивать различные тактические ходы, имитировать возможные боестолкновения с противником, выявлять сильные и слабые стороны своих и чужих войск, да и просто обмениваться друг с другом накопленной жизненной мудростью, спорить, дискутировать.
А всем остальным, остающимся в столице, стоит почаще собираться и докладывать друг другу о проделанной работе, ставить новые задачи. Старшими на ваших собраниях в мое отсутствие, чередуясь еженедельно, будут полковники трех смоленских полков: Бронислав, Клоч и Малк.
Только я вышел, как из-за двери сразу раздался гул множества голосов, будто бы все разом заговорили. Усмехнувшись про себя, я набросил на плечи шубу и спустился вниз по лестнице. Любопытно, что они там без меня нарешают! Забравшись на коня, вместе с окружившими меня телохранителями я тронул его, направляясь в Свирский дворец.
Явившихся из Зароя по моему вызову пайщиков-стеклодельщиков я не стал долго мариновать, вечером принял их в своем кабинете.
Прошу всех за стол, приглашающим жестом рук указал на обе пустующие стороны длинного стола для совещаний. Присаживайтесь друзья! Как доехали?
Благополучно, государь! Хорошо, Владимир Изяславич! ответили гости хором.
Времени у меня мало, поэтому не будем тянуть кота за хвост и сразу перейдем к делу. Готовьтесь строить новую регенераторную печь!
Какую? округлил глаза Никифор Лукерьин главный заройский печник.
Не таращи глаза, Никифор! со смехом в голосе сказал я. Печи будут устроены вроде тех, что применяются на СМЗ, но только со своими особенностями и меньших размеров. Тебе потребуется сконструировать специальный аппарат для подогрева воздуха, я передал им листы со схематичными зарисовками воздухонагревателя. Он, как вы видите из схемы, должен будет работать за счет использования отходящих газов. Если все правильно сделаете, то сможете серьезно снизить расходы топлива и резко повысить производительность печей.
главным образом сапоги, упряжь, седла. В работу этого кожевенного района я со своими инновациями никак не вмешивался, поскольку в выделке кож разбирался как свинья в апельсинах. Единственное, на что я влиял, так это на номенклатуру производимых товаров, будучи основным заказчиком и потребителем их продукции. Товары в Кожевниках закупались за наличные деньги, для удобства и облегчения взаимодействия, все переговоры о новых заказах, расчеты за поставленный товар велись с выбранным кожевниками из своей среды головой этого района. Практически все сырье: кожа, зола, известь, деготь, рожь с ячменем (для квашения кожи), ивовая кора и другие ингредиенты закупали у местных крестьян.
В деревообработке также была сильна конкуренция. В городе и посаде открылось более десяти частных лесопилок на воздушных двигателях, главным продуктом производства которых были доски и брусья. Производились не только традиционные возки, телеги, сани, но и артиллерийские лафеты. Быстро прогрессировало судостроение от одноместных «долбленок» до галер и дощаников. Силен был и мелкий ремесленный сектор, изготавливающий деревянную посуду, плели и вязали из коры и прутьев множество товаров от лаптей до рогож, активно развивалось бондарное дело (бочонки, ведра, кадушки и другие сосуды).
Но самые серьезные изменения за последний год произошли в текстильной технике. Это радовало, особенно если принять во внимание, что изначально в моей голове ни чертежей ткацко-прядильных машин, ни собственных знаний по этому вопросу практически не было. Тем не менее прорыв вперед на несколько столетий как минимум у нас, вопреки всему, свершился!
Это произошло во многом благодаря энтузиасту конструкторского дела, которым оказался обычный столяр Викентий Глинков, бежавший в Смоленск из Суздаля. Вот он-то и создал первые в мире текстильные машины ткацкую и прядильную. Конечно, без моих ценных указаний не обошлось, но тем не менее результат был, да какой!
Глинков изобрел что-то очень похожее на настоящую механическую ткацкую машину. Во всяком случае, он добился полной механизации всех основных операций ручного ткачества: прокидки челнока, подъема ремизного аппарата, пробоя бердом уточной нити, сматывания запасных нитей основы, удаления готовой ткани и шлихтования основы.
При этом умудрялся параллельно работать не только над ткацким, но и над прядильным станком, где важнейшую роль играл вытяжной аппарат. Глинков смастерил его из нескольких пар валиков, вращавшихся с различными скоростями и служивших для вытягивания и утончения поступающего в механизм волокна, обеспечивая одновременно выделку нескольких нитей на станке. Производительность машины регулировалась количеством задействованных веретен.