Как ты думаешь, однажды ты сможешь простить себя? Я задыхаюсь. Я не осмеливаюсь спрашивать о деталях того, что его поглощает, но я надеюсь, что если он сможет простить себя, возможно, у меня тоже появится надежда.
Он понимает, о чем я спрашиваю. Может быть, тихо говорит он. Я начинаю думать, что это возможно.
Я рыдаю. Так много эмоций выплескивается из меня, а он просто смотрит, как я плачу, уткнувшись в свои руки. Я плачу до тех пор, пока слезы не иссякают и мои рыдания не переходят в всхлипывание.
Присутствие Винсента рядом, пока я плачу, оказывается более интимным, чем я ожидала.
Он видит меня в самом слабом состоянии, но все равно остается и слушает.
Он заземлен. В безопасности.
Совсем как Ривер и Лэндон, но это другое.
Винсент могущественнее остальных. Как будто он недостающая часть для всех нас троих.
И тут меня осенило.
Он лидер.
Он глава моей стаи.
Это встает на место в моем сердце, и моя внутренняя Омега торжествующе кричит.
Вот почему я почувствовала влечение к нему, и почему его запах зовет меня.
Он уравновешивает нас. Лэндон доброта, Ривер хаос, а Винсент сила.
Я, должно быть, смотрю на него как на сумасшедшего, потому что его страдальческое выражение лица сменяется растерянным. Ты в порядке? он спрашивает.
Я киваю, ободренная осознанием. Как скоро я смогу дать показания? Спрашиваю я, и его беспокойство сменяется проблеском гордости.
Завтра, если хочешь, говорит он. Я могу договориться с Беном.
Я киваю. Я могу это сделать.
Я сделаю это для Эйприл, для Тэмми.
Для себя.
И для каждой другой Омеги, которую я смогу сохранить.
Я хочу, чтобы вы трое были там, говорю я. И я это сделаю.
вспомнить.
Я собираюсь заново пережить все это перед Лэндоном, Ривером и Винсентом.
Капли пота стекают у меня по шее, и я вытираю лоб.
Такое ощущение, что мое тело бомба замедленного действия. Идет обратный отсчет до того момента, когда у меня начнется сильная течка.
В каком-то смысле хорошо, что завтра я закончу с этим заявлением.
Тогда я смогу начать путь к тому, что представляет собой эта новая жизнь.
Я могу вернуться в кафе.
Мы можем найти Эйприл.
И я смогу справиться со своей течкой.
У меня сводит живот так сильно, что я всхлипываю.
Я не только испытываю стресс, но и чрезмерно чувствительна.
От малейшего давления одеяла на промежность моих штанов у меня перехватывает дыхание.
Вдох, выдох.
Я слышу тихую болтовню из гостиной и сдерживаю стон.
Аромат сладкой сосны смешивается с эссенцией темного бурбона.
Лэндон и Винсент в другой комнате.
Я попросила его остаться, и он сдержал свое слово.
Но о чем, черт возьми, я думала? Это настоящая пытка для моей внутренней Омеги, которая ничего так не хочет, как, чтобы к ней прикасались.
Я почти не целовалась с Винсентом. Возможно, если бы здесь был только Лэндон, я могла бы пригласить его в свое гнездышко.
Но это не вариант, поскольку Винсент здесь.
Или это так?
Мое тело горит, когда я вылезаю из кровати и шаркающей походкой иду в ванную. Я раздеваюсь и принимаю полутеплый душ, чищу зубы, ожидая, пока нагреется вода.
Я смываю немного жара с кожи, направляя насадку для душа на свою сердцевину.
Мне нужно что-нибудь, чтобы снять напряжение. Что угодно, чтобы унять тоску в моей киске.
Но жалкий оргазм почти ничего не дает мне.
Не тогда, когда я знаю, что источник чего-то гораздо более мощного находится в другой комнате.
Побежденная, я намыливаю тело, мою волосы и тщательно вытираюсь.
Когда я выхожу из ванной, завернутая в пушистое полотенце, их ароматы такие же мучительные.
Я должна это проигнорировать.
Что бы они подумали обо мне, если бы я вышла туда и попросила Винсента уйти, чтобы Лэндон мог прикоснуться ко мне?
Или даже хуже
Что, если я попрошу Лэндона присоединиться ко мне в спальне на глазах у Винсента?
Осудил бы он меня? Подумал бы он, что я какая-то отчаявшаяся, нуждающаяся Омега, которая не может мыслить здраво, пока не испытает оргазм?
Мы почти не целовались, и это было сладко и целомудренно.
Но то, что я хочу сделать сейчас, совсем не целомудренно.
Мне нужно кончить. Отчаянно.
Я быстро одеваюсь в бледно-розовую ночную рубашку без рукавов, такую прозрачную, что просвечивают мои соски. Я заворачиваюсь в пушистый халат, туго завязываю его, затем сажусь на край кровати.
Скользкое пятно скользит по моему влагалищу на внутреннюю сторону бедер.
Я решаю прислушаться к своему телу. Я решаю, что после всего ада, через который я прошла, я заслуживаю получать то, что хочу.
22
СКАЙЛАР
Их голоса стихают, пока я иду по коридору. Когда я вижу, что они делают, у меня отвисает челюсть.
Они оба выглядят такими расслабленными.
Винсент в кресле, а Лэндон сидит на диване. Вместо того, чтобы застегнуться на все пуговицы, Лэндон одет только в белую майку и джинсы, а его обычно идеальная прическа немного растрепана. Винсент одет в темно-серую толстовку и черные спортивные брюки, которые идеально облегают его мускулистые бедра.
Я жадно смотрю на них обоих из коридора, наблюдая, как они пристально разглядывают белую плитку на кофейном столике.
Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что происходит.