Так, Иван Юрьевич, не надо о больном о российском образовании. То помещений нет, то указаний. То учебников, то компьютеров. Всегда денег и учителей. Черчиль писал: «Наше самое выгодное капиталовложение вложение в образование». Бисмарк после первых побед Новогерманской империи приказал поставить памятник школьному учителю. А у нас «учебный год наступил неожиданно». Причём ежегодно. Вот детишки кончатся, и проблема закроется. Не будет школьников любая школьная реформа «на ура» проходить будет. От детишек и их родителей столько забот! А уж расходов!
М-м-м «Кто хочет, тот». Сухану с Марой я хорошее занятие нашёл. До-о-олгое. Такой непрерывный процесс. И ведь не бросишь. Вот ей захотелось и прямо по песне. А я лишился своего постоянного попутчика. Как-то непривычно одному как голому. Жизнь без зомби вызывает чувство неуверенности у зомбиводителя. Почему никто из попаданцев не писал, что отсутствие в поле зрения «живого мертвеца» провоцирует нарастание ощущения заброшенности, одиночества и неизбывную депрессию?
Может, мне тоже песню спеть? Грузинскую. «Где же ты моё Сулико?». Слов не помню. И спросить не у кого: Чарджи тоже отсыпается «песен попевши». Ночью у него опять «выход в свет». Или это «полусвет»?
Типовой попаданец или фентазийник, вляпавшись в своё «ничего себе!» обычно отправляется искать какой-нибудь «фигурный болт». Какой-нибудь «жезл смерти», или «палку вечной жизни», или «кольцо всевластия», или «врата бессмертия» Какой-нибудь артефакт или «заколдованное место».
И пошёл квест. Правила тут довольно понятные: нужно найти мечника, лучника и колдуна. Этот набор позволяет компенсировать тотальную безграмотность и «рукосуйство» ГГ.
Другой известный пример комплекта «предметов первой необходимости»: негр, женщина и собака. Уровень соображалки и «преданности общему делу» всех членов группы примерно одинаковы. Но формы выражения несколько различаются. Негр, например, не облизывает ГГ в минуты опасности. В таком «суповом наборе» уже ГГ суперменничает и этим гасит бестолковость своих попутчиков.
Варианты не новы, отработаны ещё в древнегреческих трагедиях. Оттуда и специфический термин: «бог из машины». Древние греки запутывали своих зрителей так, что единственным выходом из громады несуразиц сценического повествования было появления божественной фигуры, которая спускалась сверху на верёвках через систему блоков («машину») и громогласно объясняла зрителям «что
мы конкретно имели в виду».
Свой квест я уже прошёл когда бежал из Киева в Рябиновку. «Буратино». Со стремительно курвящейся «мальвиной», склонным к запою отставным гриднем «артемоном» и тоскующим «пьеро» разорившимся купцом.
«Идёт суд над Карабасом-Барабасом. Встаёт Мальвина и сообщает:
Карабас извращенец. Он делал мне неприличные предложения.
Встаёт Пьеро и уточняет:
Карабс гей. Он и мне делал неприличные предложения.
Встаёт Артемон:
Карабас зоофил. Ну, вы понимаете о чём я
Встаёт адвокат и возражает:
Ну что вы, господа! Карабас-Барабас очень приличный человек, он очень любит природу
Буратино сам себе:
Вот только этого мне ещё не хватало!».
Хорошо хоть, мой Карабас-Барабас в Киеве остался. А не бросился за мной в погоню в поисках «золотого ключика» Или, скорее, «замочной скважины»
А так-то всё по законам жанра. И артефакт у меня есть, называется «дрын берёзовый». Вот, добежал до «замка доброго волшебника» и понеслось «Кольцо всевластия» в формате усадебной ямы-поруба, маленькая шашечка в роли «жезла смерти» и «врата бессмертия» в виде чёрного хода на Рябиновской поварне
Ладно, отбился, не завалился, усыновился Квест закончен успешно, можно ставить точку. В смысле жить спокойно.
И никто не говорит, что собственно после квеста и начинается самое интересное. «Жизнь» называется. Другой близкий по смыслу термин: «стипль-чез по минному полю».
Марк Твен насчёт «где точку ставить» очень чётко понимал:
«Когда пишешь роман о взрослых, то наперёд известно, где надо поставить точку, на свадьбе; а когда пишешь о детях, приходится ставить точку там, где это всего удобнее».
Ну, вообще-то, правильно: каждый роман представляет собой квест, конечной целью которого является помещение «палки жизни» во «врата бессмертия».
Понятно, возможны вариации. У Пушкина, например, в «Руслане и Людмиле» всё куда круче обычного стандартного романа: поэма со свадьбы начинается. Правда, свадьбой же и заканчивается. А какой квест между!
Тут я с Александром Сергеевичем солидарен: только после свадьбы настоящие приключения и случается. Новобрачная огребает экспириенса «по самое не хочу». А молодой муж бегает по миру как наскипидаренный. Мучаясь по ночам эротическими сновидениями с конкурентами-соискателями в главных ролях. Отчего и происходит у него непрерывный «бой с головой». Голова, получив смертельную пощёчину, отмирает и открывает измученной гормонами личности доступ к мечу общепринятому фаллическому символу. Вцепившись в свой символ двумя руками двуручный же! обезголовевшая психика отправляется на поиски женщины. Понятно, что его противник, обладатель бороды символа мудрости и преклонного возраста, проигрывает «бой за осеменение» обладателю символа фаллоса.