Жубровский, вопреки предположениям комиссара, никогда не привлекался к уголовной ответственности. Жил он над Вислой с женой и четырьмя детьми, занимался добычей и продажей речного песка. Он рассказал, что нашел костюм на берегу, когда после попойки рано утром возвращался домой. Несколько свидетелей с сомнительной репутацией подтвердили его алиби. Во всяком случае ему не в чем было предъявить обвинение, и по истечении трех дней его пришлось выпустить. К тому же Висла в том месте была глубокой, а самоубийство профессора Вильчура по-прежнему рассматривалось в качестве рабочей гипотезы.
В последующие дни полиция обыскала дно реки на протяжении нескольких километров. Безрезультатно. Шесть раз вызывали прислугу и председателя Вильчура для опознания трупов, хотя в этом не было необходимости: пропавший профессор имел весьма заметную внешность.
Мы еще не нашли труп, упавшим голосом говорил комиссар Гурный, возможно, весной выплывет. У Вислы много притоков, случается, что только спустя несколько месяцев тело где-нибудь выносит на берег.
Значит, вы подтверждаете мои опасения? спросил председатель.
Многие обстоятельства говорят о самоубийстве. На всякий случай я разослал фотографии профессора во все полицейские участки.
Однако вы допускаете и возможность потери памяти?
Если быть откровенным до конца, я не верю в это. Но, пока не обнаружится труп, нельзя отрицать и эту версию. По той же причине я не отказался от предположения об убийстве, хотя почти уверен, что речь может идти только о самоубийстве. Профессор вышел из дому, ошеломленный несчастьем, и поэтому сначала не мог принять никакого решения. Наверное, он долго ходил по городу, может быть, пил, пытаясь забыться
Он никогда не пил, прервал его председатель.
Так или иначе, он решил покончить с собой. Кто же мог его убить?.. Бандиты?.. Тогда их должно было быть не меньше трех-четырех, чтобы незаметно справиться с ним, потому что он был человеком исключительной физической силы. А выстрелы?.. Да, не исключено, но они всегда привлекут чье-нибудь внимание, да и с трупом много хлопот, ведь его нужно быстро спрятать. Ни на пальто, ни на пиджаке нет ни малейшего следа крови. Остается еще версия, что он попал в засаду и его убили в
Добранецким, под названием Профессор Рафал Вильчур гениальный хирург.
Работа заканчивалась словами:
Преклоняясь перед незабвенной памятью замечательного Человека, мудрого Учителя и большого Ученого, польская медицина скорбит о его трагическом исчезновении, которое, наверное, навсегда останется тайной.
ГЛАВА III
Собчак, широко расставляя ноги, раскачивался при каждом шаге, точно утка. Он нес под мышкой большой лист фанеры для выпиливания. Бородач, должно быть, работал на лесопилке, но недавно, потому что сержант Каня видел его в первый раз, а в Хотынове и округе в радиусе десяти километров он знал всех. Настораживал тот факт, что Собчак сам нес фанеру. Видимо, он не счел возможным воспользоваться услугами этого человека. Значит, с ним было что-то не так и сопровождал он Собчака не по своей воле.
В участок Хотынова приводили разных людей. За драки в селах, за мелкие кражи в лесу и в поле, за браконьерство. Иногда удавалось поймать какую-нибудь более крупную дичь: бандита или контрабандиста, обходящего большие тракты и старающегося проселочными дорогами добраться до немецкой границы.
Однако высокий бородач, шагавший в сопровождении Собчака, не вызвал у участкового никаких опасений. Наверное, стащил какую-то мелочь.
Спустя несколько минут, они вошли в участок. Бородач снял шапку и остановился в дверях. Собчак отдал честь и доложил:
Этот человек пришел на лесопилку Хасфельда и попросил работу. Его взяли, но оказалось, что у него нет никаких документов и он не знает ни своей фамилии, ни откуда родом.
Сейчас узнаем, буркнул сержант Каня и поманил рукой бородача.
Есть какие-нибудь документы?
Нет.
Собчак, обыщи его.
Участковый расстегнул толстую поношенную куртку, обыскал карманы и положил на стол перед сержантом все. что нашел: маленький дешевый ножик, несколько грошей, кусок веревки, две пуговицы и медную ложку. Проверил за голенищами, но и там ничего не было.
Как вы тут оказались? спросил сержант.
Я пришел из Чумки, что в Сурском уезде.
Из Чумки?.. А зачем пришли?
Искать работу. Там я работал на лесопилке. Ее закрыли. Люди говорили, что здесь в Хотынове найду занятие и заработок.
А как звали хозяина лесопилки в Чумке?
Фибих.
Долго там работали?
Полгода.
А родились тоже с Сурском уезде?
Бородач пожал плечами.
Не знаю. Не помню.
Сержант грозно посмотрел на него.
Но, но! Кому-нибудь другому будете морочить голову, но только не мне. Грамотный?
Да.
Значит, где учились?
Не знаю.
Ваше имя и фамилия?! крикнул выведенный их себя Каня.
Бородач молчал.
Вы что, оглохли?
Нет, пан сержант, и не сердитесь на меня. Я ничего плохого не сделал.
Ну, так говорите правду!
Я говорю правду. Я не знаю, как меня зовут. Может, у меня вообще нет имени. Все меня об этом спрашивают, а я не знаю.
Так что? У вас никогда не было документов?
Никогда.