А кто такой этот Тюрго? спросил Виктор.
Кольцов блеснул очками, засмеялся: О великом Жаке Тюрго в следующий раз, и стал
загонять в гараж свой пыльный "Форд".
В тот день он много рассказывал о своих поездках и встречах в Англии, Венгрии и Германии, о
том, как ему удалось посетить в тюрьме знаменитого немецкого революционера Макса Тельца,
осужденного по ложному обвинению в убийстве какого-то помещика, рассказывал о книге
воспоминаний этого легендарного вождя немецких партизан, которая была издана в Москве. Потом
Виктор услышал о том, как борются английские горняки за свои права и как их
передают какие-то
реформаторы и социал-предатели. Говорил он очень живо и остроумно, иногда даже в лицах... В
конце своего вдохновенного монолога он воскликнул:
Старик Руссо очень мудро заметил, что гражданское мужество встречается в нашей жизни куда
реже, чем мужество воинское. За идею, братцы, надо драться не только на поле боя, но и в нашей
буче, боевой и кипучей... Он помолчал и грустно покачал головой: Мы тоже в этом грешны. Ох,
как грешны. Вдруг он вздрогнул, посмотрел на часы и вскочил с кресла:
Ого-го! Извините, друзья хорошие, но я здорово зарапортовался. А ведь мне сегодня ночью
дежурить в редакции. "Правда" превыше всего!
Кольцов стал торопливо прощаться, пожимая всем руки:
Оревуар! Ауф-ви-дерзейн! Адьос!
Виктор решил проводить его до машины. Они вместе добежали до гаража, Кольцов сел за руль,
опустил ветровое стекло и протянул руку:
До свидания,
достопочтенный Витька Франклинович. Сооружай свои громоотводы и вырывай скипетрыу
тиранов! В следующий раз я обязательно расскажу тебе о своем друге старике Тюрго. Будь здоров и
не кашляй...
* * *
Вскоре Михаил Кольцов .уехал в Испанию и Виктору больше никогда не довелось увидеть
полюбившегося ему дядю Мишу. .
* * *
Георгий Николаевич Дружинин уже полтора года был директором завода. Он был поглощен
работой. Целые дни, а нередко и выходные, проводил на заводе. Это отвлекало его от тягостных
мыслей. Аресты не только продолжались, но приобретали еще более массовый характер. "Когда же
окончится эта страшная вакханалия? мучительно думал Дружинин, ведь если Сталин поставил
перед собой цель любой ценой уничтожить своих потенциальных соперников, то он уже достиг ее.
Троцкого изгнал, Зиновьева и Каменева уничтожил, Бухарина и Рыкова вывел из Политбюро и ЦК.
Чего же он теперь добивается?
Размышляя о том, что происходит, Дружинин пришел к выводу о том, что массовый Ленинский
призыв в партию двадцать четвертого года на деле оказался той питательной почвой, на которой,
вопреки Ленинскому завещанию, состоялся теперешний Сталин и его режим. Дружинин был живым
свидетелем того, как Сталин хитро, умело и расчетливо разгромил по очереди "левых" и "правых",
причем, ихже собственными руками. А затем, не менее расчетливо, заменил их сторонников в центре
и на местах своими выдвиженцами из числа молодых коммунистов Ленинского призыва, мало
искушенных в политике.
Он вспомнил свой давнишний разговор с одним рабочим, членом партии Ленинского призыва:
Все эти оппозиционеры одного поля ягодки, сказал рабочий со злостью, или сынки дворян,
или бывшие студенты. Но ведь и Владимир Ильич был из дворян, сказал тогда ему Дружинин,
да и не он один, а многие видные революционеры вышли из дворянского сословия. Ты Ильича
не трожь, нахмурился рабочий, а другие гнилая интеллигенция. Вот товарищ Сталин другое
дело, он наш, сам из народа, его отец сапожником был. Потому он и стоит так за рабочий класс и
трудовое крестьянство.
* * *
Дружинин потерял надежду на встречу с Яном: "Не хочет встречаться, думал он, понимает,
что закидаю вопросами, которые мучают не только меня...". Но однажды, летней ночью тридцать
седьмого Ян приехал.
Они были знакомы много лет, с декабря двадцать второго года. Ян пришел тогда со своей
семнадцатилетней сестрой Аней на новогодний вечер в Военную Академию Красной Армии, где
двадцатитрехлетний Георгий Дружинин учился на втором курсе. Красивая черноволосая девушка с
длинной пышной косой и застенчивой улыбкой сразу покорила сердце бравого слушателя. А после
того, как они легко и весело пропорхнули вальсом, он твердо решил немедленно просить у ее брата
руки юной красавицы, что и сделал с присущей командиру Красной Армии решимостью тут же, на
новогоднем балу. Брат ее рассмеялся, сказал, что готов поверить в любовь с первого взгляда, но для
начала пригласил его заходить к ним в гостиницу "Метрополь". Георгий Дружинин стал частым
гостем у них в "Метрополе", который назывался тогда "Вторым Домом Советов" и служил временным
пристанищем для многих семей сотрудников Совнаркома.
* * *
... Открыв дверь и увидев Яна, Георгий радостно воскликнул:
Ян?! Неужели приехал?! Я-то грешный подумал, что ты позабыл наш адрес.
Снимая фуражку и габардиновый плащ, Ян негромко сказал:
Извини за поздний визит. . И не надо никого будить, пусть спят, я ненадолго...
Тогда
давай обоснуемся на кухне, вполголоса предложил Георгий.
Ян утвердительно кивнул. На кухне они уселись за стол и некоторое время молча разглядывали