К их глубокому сожалению в группе имелось всего два парня. Но если основательного Мишу Тараканова уже с первого курса приватизировала Ирка Сафонова, то легкомысленного балабола Пашку Красовского захомутать пока никому не удавалось.
Но сейчас он сидел рядом с Ленкой Яковлевой красивой цыганистого вида девчонкой и методично подливал ей в кружку сладкий ликер.
Ленкина подружка, Наташа Савинкова, толстая несимпатичная девица, старше подруги лет на пять, с неодобрением смотрела на это представление.
Ленка, не пей больше, периодически шептала она ей. Не слушай этого балбеса.
Пашка же продолжал методично забалтывать Ленку, уже слегка окосевшую от алкоголя.
Слушай, Лен, шептал он ей в ухо, пошли потом ко мне, у меня такие записи есть, закачаешься, первая перезапись с пластинок, Бони М, Лед Зеппелин, Донна Саммер. Мне брат с Финляндии прислал.
Ты что, дура? Не ходи, горячо шептала Савинкова подружке.
Да, что ты меня все время отговариваешь? возмутилась та. Вот возьму и назло тебе пойду.
За этим разговором никто особо не следил, все уже разбились на кучки и тарахтели о чем-то, о своем.
Именно в этот момент в дверь аудитории, закрытую на швабру, кто-то постучал.
Когда швабру убрали, в аудиторию зашел завкафедрой госпитальной терапии профессор Гущин.
Что за вертеп тут творится? спросил он раздраженно.
Машка Парамонова, прожевав остаток котлеты, вышла вперед и храбро заявила.
Празднуем наступающий день Восьмого марта, имеем право.
Профессор, окинув масленым взглядом мощные Машкины буфера, уже тоном ниже произнес.
Товарищи студенты, я все понимаю, но можно было бы вести себя и потише.
Все его дружно заверили, что будут вести себя тише и вообще, уже заканчивают сабантуй.
Ну, что идем ко мне? уже на улице спросил Пашка, прижимая Ленку к себе.
Идем, хихикнула та, боязливо оглядываясь на свою подружку.
Давай, от нее убежим, предложил Пашка и, схватив подругу за руку, увлек за собой.
Стой, Ленка, ты куда? Не ходи с ним! пыхтела Наташка, пытаясь догнать убегающую парочку. Но куда ей было тягаться с не обремененными жировой прослойкой сокурсниками. Поэтому она безнадёжно отстала.
Все это сейчас вспоминал Паша, лежа в постели. Ленка Яковлева мирно сопела в подушку рядом с ним, одетая только в тонкую простыню.
Черт, это надо же, как повезло, что маман собралась в гости к дяде Пете съездить, в который раз подумал он. Что-то Ленка долго спит, надо бы ее разбудить, кофейку дернуть, и продолжить наш сексуальный марафон.
Он встал с кровати, достал из открытой пачки Опала сигарету и, подойдя к открытой форточке, хотел закурить.
Именно в это время раздался телефонный звонок.
Подняв трубку, он услышал уставший голос телефонистки:
Квартира Красовских, Павел Владимирович?
Да, это я.
С вами будет говорить Финляндия. Вы согласны?
Ага, выдавил Павел.
Паша, привет, это Саша, раздался в трубке спокойный голос брата. У меня к тебе серьезный разговор, поэтому слушай внимательно.
Когда Александр Красовский вышел из кабинета, третий секретарь посольства Никодимов на секунду подумал, что где-то прокололся и что-то не то сделал. Но он отбросил эти мысли и занялся своими делами. Работы хватало, нужно было свести в одну пояснительную записку все сообщения внутренних осведомителей и сформулировать соответствующие выводы.
Но все же какой-то внутренний червяк вгрызался в его мысли и не давал покоя.
М-да, надо же было дать указание охране, не выпускать Красовского из посольства. Мало ли что ему в голову придет, пожалуй, надо звякнуть на пост, решил он часа через полтора.
Никодимов снял телефонную трубку и по внутреннему телефону позвонил начальнику охраны.
Василий Александрович, отметь у себя, пожалуйста, с сегодняшнего дня Красовскому запрещен выход из посольства. Спрашиваешь, что натворил?
Пока ничего, но мера превентивная, давай, действуй.
Положив трубку на место, он потянулся и зевнул. Мысли текли плавно и, не торопясь.
А неплохо с наследством парня получилось. Надо уточнить, сколько в валюте потянет его недвижимость. Конечно, мне ноль копеек от этого достанется, но руководство должно оценить, как я все быстро провернул.
Размышления Никодимова прервал телефонный звонок. Звонил начальник охраны.
Что же ты, Сергей Геннадиевич, поздно звонишь, начал он свою речь с наезда, твой подшефный уже час, как покинул посольство в неизвестном направлении.
Выругавшись, Никодимов бросил трубку выбрался из-за стола и направился на кухню. А там уже во всю шло дознание, осуществляемое начальником охраны. Тот дико орал и матерился на двоих злосчастных парней охранников, которым не повезло быть свидетелями ухода Красовского.
Семенихин сидел потный, в своем поварском колпаке и периодически повторял.
Он же сказал, выйдет минут на пятнадцать, проветрится и все. Что вы сразу сбежал, может, он под машину попал, или плохо стало, не исключено, в больницу парня увезли.
Как же, попал он под машину, хрен там, сучара, наверно, уже в полиции заявление катает на политическое убежище, зло подумал Никодимов. Мысленно он уже распрощался с очередным званием, и готовился к отбытию в Союз.