Размышляя он не заметил, как возле постоялого двора остановилась очередная карета, но сквозь уличный шум и гомон, наполняющий зал, его слух уловил французскую речь. Он едва успел удивиться этому, как к французским словам прибавились русские. Это заставило его совсем забыть о призах.
Мы пообедаем и поедем дальше, донеслось от входной двери.
Ясютин повернулся на голос и его удивление достигло наивысшей точки. Можно сказать, он опешил. Потому что на пороге таверны стоял никто иной, как Семен Романович Воронцов, российский полномочный министр в Великобритании.
Следом за ним внутрь вошли камергер, двое слуг и священник Яков Иванович Смирнов.
Доброго дня, ваше превосходительство, произнес Ясютин привстав со стула и кивнул священнику. Мистер, Смирнов.
Доброго дня, господин Ясютин, ответил Воронцов скорее машинально.
Дипломат явно смутился, узнав Ясютина. Возможно подумал, не ищет ли молодой человек какого-то покровительства, не затеял ли интригу, и не подстроил ли с этой целью внезапную встречу в таверне? Хотя, как тут подстроишь, если только на Дженльмен Уок Рыночной площади их четыре, а Рыночной площадью Норидж не исчерпывается. Карету Воронцов имел собственную, а значит мог остановиться на отдых в любом месте.
Видимо мысль русского посла совершила путь той же тропой. Он расслабился. Но тут же напрягся вновь, перед ним встала следующая загвоздка. Свободных мест в зале осталось не так уж много. Время приближалось к обеду, на улице было прохладно, вдобавок несколько почтовых карет одна за одной прибыли совсем недавно. Посольские могли подсесть к Ясютину или к совсем незнакомым людям, они могли поискать другой постоялый двор или снять комнату, чтобы пообедать отдельно. И похоже подсаживаться к Ясютину Вронцов не желал.
Их единственная встреча состоялась во время продолжения многолетних переговоров по Нуткинскому кризису. Тогда Ясютин только-только прибыл в Лондон, а российски посол принял его и с интересом слушал целых два часа. Конечно, Воронцов получил от той встречи больше, чем Ясютин. Во всяком случае, представитель Виктории до сих пор не обрел формальный дипломатический статус. С другой стороны, его мысли по ведению переговоров были восприняты дипломатом благожелательно.
Ясютин усмехнулся. Та встреча окрылила его. Он было подумал, что пошел по верному пути и вскоре станет своим в дипломатическом
корпусе Лондона. Но потом всё застопорилось. Ему не удалось ни получить аудиенции короля, ни быть принятым в Форин-офисе, ни хотя бы наносить визиты к другим дипломатам. За его плечами не стояла могущественная держава, его страна вообще не была признана, и у него не имелось предшественников, который передали бы ему дела. Ясютину только предстояло обзавестись знакомыми в компаниях, парламенте, среди газетчиков и людей искусства. Всё что у него имелось некоторые знакомые Ивана Американца и моряки из Ярмута. С них он и начал.
Единственным преимуществом Ясютина было в том, что он отлично знал английский язык, а Воронцов по какой-то прихоти, будучи англофилом, так и не удосужился его выучить. Конечно, у русского министра имелись помощники, но их не позовешь на аудиенцию с кролем. Когда-нибудь это преимущество сыграет свою роль, но пока Ясютину аудиенции не светили. Он лишь мог свободно общаться с буржуазией и низами.
Какими судьбами, господин Ясютин? спросил Воронцов, преодолев подозрительность.
Вот, еду в Грейт-Ярмут, Семен Романович, к старым друзьям, не стал скрывать Ясютин. Карета отправляется через час. А вы что же?
Воронцов явно сомневался, продолжать ли неудобный разговор, но всё же ответил:
Представьте себе, мы едем туда же. В Ярмут. Дела. Он повернулся к одному из своих спутников и перешел на французский. Месье Жоли, будьте добры купить мяса и свежего хлеба. Мы поедим в карете.
Вот это новость! Ясютин знал, что после того, как один генерал русского корпуса был ранен, а другой попал в плен, император Павел не придумал ничего лучшего, как назначить командующим действующего дипломата. Это выглядело столь необычно, что многие в Лондоне заподозрили интригу, но суть интриги понять не могли. Так или иначе теперь Воронцову приходилось выполнять две работы, которые во многом противоречили друг другу.
Но зачем он отправился в Ярмут? Проведать российские корабли? Насколько знал Ясютин, там не осталось ни одного из них. На зимовку они встали в Спитхеде и соседних портах, а кто не смог туда пробиться из-за штормов, ушел на север в порты Шотландии. Ярмутский рейд не слишком подходил для зимней стоянки.
Глава 8 Русские в Ярмуте
Так что они поступили матросами на самых лучших условиях. А помимо платы получили возможность провезти товар чай, фарфор, шелк, безделушки. В него и вложили средства от шхуны и мехов.
В Ярмут они вернулись богачами.
Не всем богатство пошло впрок, те же Билли Адамс и Сэм Рид вскоре остались на мели, что и позволило Ясютину нанять обоих на службу. Другие же обзавелись собственным делом или вошли в долю к знакомым. К этому времени Ярмут из второстепенной базы флота стал одной из основных, тем более когда началась кампания против Голландии. Снабжение кораблей, войск, разнообразные услуги морякам и многочисленным проезжим, чиновникам эмигрантам приносили хорошую прибыль.