В это же время, многочисленные- с нашей стороны - лучники начали обходить с флангов и тыла вражеский строй, что привело к хорошо наблюдаемому визуально волнению у противника. Озираясь на заходящих им за спину лучников, строй начал загибать фланги, что привело к сумятице. А затем над нашим отрядом взмыл знакомый многим из рутьеров мой личный штандарт- зелёный флажок, что вызвало у противной стороны дополнительное замешательство, выраженное криками и матом. Впрочем, достаточно быстро прерванное резкими командами. И после на пространстве между отрядами появился новый персонаж- латник на коне. Он остановился примерно посередине и замахал какой-то веткой. Таким интересным способом местные аборигены приглашают на переговоры. Кажется, до Пти Мешина дошла вся неоднозначность и неопределённость его положения. Что же, не будем его томить, и поспешим, ведь именно этого момента я и добивался
Выехали по трое с каждой стороны. С нашей- это был я с Марком, и боец с флажком, с противоположной- Пти Мешин с двумя латниками. Встретились между отрядами, и капитан сходу начал кричать своей лужёной глоткой:
- Ты! Это ты! Предатель!
Его сентенцию прервал, может и не такой громкий, но достаточно чёткий голос Марка:
- Остановись, капитан! И не забывайся перед кем стоишь!
Надо сказать, сословные предрассудки у местных зашиты на подкорку мозга, и Пти Мешин, не могущий похвастаться знатным происхождением, не стал исключением: запнулся, тяжело задышал, его багровое лицо начало возвращать нормальный цвет. Наконец, очевидно оценив все минусы начала встречи, решил исправиться:
- Прошу прощения, Ваша Светлость, за невольно вырвавшиеся слова. Они были вызваны неожиданной ситуацией.
И, сидя в седле, согнулся в поклоне. Несмотря на низкое происхождение, этот волчара длительное время вращался среди дворян и кое-чему научился. Например, осознал важность соблюдения этикета. Помолчали. После, и я решил высказать своё мнение:
- Предатель? Но кого же я предал? Уж не тебя ли? Кондотта закончилась, а наш уговор был лишь на одну компанию. И, если уж на то пошло, я здесь по личному вопросу
- Это?!- Капитан опять не сдержался, указав рукой на выстроившихся за моей спиной бойцов.- Твой личный вопрос?!
Я усмехнулся:
- А это всего лишь маленькая гарантия, что решению моего вопроса не помешает кто-нибудь третий.
Пти Мешин некоторое время переваривал прозвучавшее, пытаясь, судя по всему, понять происходящее. Но не преупел в этом, и потому вопросил:
- Но какое отношение имеют ваши личные вопросы ко мне?
- Прямое. Мессир, соблаговолите поднять!
И, сняв с руки латную перчатку, бросил под копыта его лошади. Удивление, шок- именно такие выражения были на лицах всех трёх оппонентов. Наконец, все взгляды скрестились в ожидании ответа на капитане. Однако тот не спешил. По идее, не обладая должным происхождением, мог и вовсе проигнорировать вызов, но и я в таком случае поступил бы проще- зарубил бы, без всяких- вроде дуэли- затей на месте. Пти Мешин поглядел на перчатку, на меня, на моих воинов. Его взгляд снова вернулся ко мне, и он задал вопрос, наверное, вертевшийся у всех присутствующих на языке. Ну, разве что, кроме меня и Марка.
- Где я успел перейти дорогу Вашей Светлости?
- Я считаю тебя лично виновным в смерти баронессы Мари де ла Брош.
И, видя непонимание в его глазах, добавил:
- Это случилось после Бринье
Оппонент опять начал наливаться краской:
- Так это что же получается-ты этосамое, заранее задумал
И я в ответ широко улыбнулся:
- Точно. Задумал. И сегодня ты ответишь разом за все свои прегрешения! Подними перчатку!
Глава 26
Рутьеры противостоящих отрядов, поняв, что боя не будет, расслабились- их ряды потеряли свою монолитность и перемешались. Ещё совсем недавно мрачные, внутренне приготовившееся как умирать, так и отнимать жизнь у других, и внезапно получившие отсрочку от этих скорбных дел, воины ударились теперь в другую крайность: послышались шутки и хохот, и кто-то уже заключал азартные ставки на исход поединка. И этот радостный энтузиазм был вполне понятен: гладиаторские бои с древнейших времён- излюбленное развлечение толпы. Тем более любопытно, что гладиаторы- добровольные
Пока мы заканчивали последние приготовления к поединку, ко мне присоединился капитан Амори- тот самый союзник в нашей вендетте. Именно к нему я отправился после пира у графа де Фуа, где, после откровенного разговора, и нашлись, можно сказать, два одиночества- Пти Мешин успел и ему кое-что оттоптать. Той давней истории уже более, чем пять лет- и на тот момент сам Амори был всего лишь мелким командиром,- примерно как и я ныне. Тогда, после очередного поражения французов, бриганты рассыпались по стране в поисках- как они это дело понимают- лучшей доли. И вот, однажды, Амори, узнав о кортеже некой графини, устроил на неё засаду. С понятной для любого бандита целью- захвата той в плен и требования последующего выкупа. И всё бы ничего, и дельце могло бы даже и выгореть, но по несчастливой случайности об этом кортеже узнал и Пти Мешин. Который прибыл на место предстоящего действия самолично и, обнаружив там каких-то залётных, в оскорбительных выражениях и едва ли не пинками попросил тех на выход. Амори в тот момент утёрся- их статус в те времена, как и численность отрядов, сильно отличались- но запомнил. Ведь нет ничего более унизительного для рутьера, нежели удар по его кошельку-такое не прощается. Настолько, что на предложение поучаствовать в моей вендетте с радостью согласился. И не смутило его даже моё желание- из-за которого он оказался на вторых ролях- самолично расправиться с кровником,- лишь бы отомстить.