Туркестанские повести
ЗНОЙНАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ
Глава первая
Теперь с самого утра, когда мы пересели с поезда на автомашину, бурой верблюжьей шкурой маячит перед глазами пустынная даль и дрожит белесое, словно остекленевшее, небо над нею.
Гриша Горин, мой университетский однокурсник, протирая очки от дорожной пыли, декламирует:
Однако Гриша, ошеломленный непривычной экзотикой, шпарит свое:
Вот она, романтика, Володька! Как тут не вспомнить Пушкина:
Это и есть анчар? Велико же было воображение поэта
Тут, а не анчар, объяснил Шукур Муминов, худощавый угрюмый солдатик, подсевший к нам еще в Адилабаде.
Что тут? повернулся к нему Горин.
Тутовое дерево. Его ветви обрезают на корм шелковичным червям.
Червям? Ха, скажи на милость. Когда-то в Англии овцы «поели» людей, а здесь и того страшней. Представляю, какие это червяки, если они деревья глотают. Гриша даже поежился, провожая взглядом одинокую шелковицу.
Ребята, тесно сидевшие на скамейках, прикрепленных поперек кузова грузовика, засмеялись.
Последний всплеск веселья, меланхолично обронил Горин. Посмотрим, как вы там, в барханной стороне, будете смеяться.
Дорога круто повернула вправо, распарывая волны песчаной целины.
Скоро, что ли, старшина? спросил кто-то, перегнувшись через борт.
Из кабины показалась фуражка крепыша Дулина, который встретил нас на адилабадском вокзале.
А вы песню, хлопчики, заводите. Пулей домчимся, посоветовал он и сам же первый начал: