Первым пошёл Солдат номер пять, как самый крупный из всех. Мощный удар ногой буквально расколол дверное полотно пополам, несмотря на толстенные доски и выбил засов вместе с креплениями.
Длинная очередь из пистолет-пулемета сухо протрещав, перечеркнула немёртвого, даже на мгновение не задержав его, в отличии от ружья. Ослепительный сноп пламени разорвал темноту, оглушительно грохнув в замкнутом пространстве. Выстрел дуплетом, крупной дробью, сбил
Солдата с ног отшвырнув на бегущего сзади Солдата номер два, Сержант ловко перепрыгнул образовавшийся затор из тел, змеёй ввинтившись в низкую дверь и через
мгновение его пальцы уже стискивали горло старшего полицая, лихорадочно перезпряжающего пистолет-пулемет. Меньше четверти мгновения понадобилось моему неживому слуге, что бы раздавить гортань мужчине и оттолкнув его грузную тушу с дороги, проскочить в темную кухню, где молодой полицай, возился с перезарядкой ружья, но из за темноты, всё ни как не мог вынуть стреляные гильзы из стволов. Быстро, буквально походя, сломав шею, второму полицаю, Сержант отбросил мёртвое тело в сторону, словно сырую тряпку и рванул в спальню, откуда раздавался детский испуганный плач и успокаивающие женское бормотание.
Пока Солдат и Сержант потрошили хозяйское добро, четвёрка Умертвий с двумя пулемётами устроили засаду, ожидая, что на выстрелы сбегутся остальные полицаи, но шло время, а деревня делала вид, что ничего не происходит. Не в одном окне, так и не затеплилась лучина, хотя я был точно уверен, что никто не спит.
«Похоже староста особой любовью у сельчан не пользовался, впрочем как и у соратников-коллаборационистов».
После обыска дома и некоторых хозяйственных построек, я существенно разбогател. Кроме всего прочего не плохо пополнил арсенал, два МП-38 с боезапасом в количестве полведра. Причём именно полведра, патроны Сержант нашёл в погребе и почему то в ведре. Взял и охотничье ружье молодого полицая с полусотней снаряженных картечью и дробью патронов, как и пустых гильз к нему, порох, саму дробь, и прочее, всё так же было упаковано в мешки. Обрез трехлинейки с десятком патронов и пара неплохих охотничьих ножей завершили арсенал старосты. Дальше пошёл откровенный грабёж, вроде нескольких массивных серебряных ложек, найденных в сундуке в спальне и георгиевский крест на выцветшей от времени ленточке.
«Неожиданно».
Нашлись у покойного и различные деньги, причём как советских рублей так и немецких марок.
«Уверен, что если хорошенько поискать, то и золотые червонцы найдутся».
Времени вскрывать пол, и рыть ямы в погребе не было, поэтому остальные мешки были забиты найденными нехитрыми деревенскими продуктами. Уже в последний момент приказал Солдату прихватить керосиновую лампу и здоровенный стеклянный бутыль с керосином, найденный в одной из пристроек. Тело старосты тоже тоже было реквизировано, хотя изначально я планировал обойтись телами бойцов в овраге, но полицай показал себя как опытный солдат с неплохими навыками.
«Георгиевский крест, кому попало не дают. И над именем голову ломать не надо, будет Старостой».
По пути обратно свернули к братской могиле, выбрали два самых целых тела и больше не останавливаясь шли до стоянки в паре километров от нашего лагеря живых.
В третьем часу ночи мои неутомимые слуги уже были на месте, причём, я тоже не собирался прохлаждаться.
«Чем больше у меня умертвий, тем больше шансов, что я выберусь из этой передряги живым».
Подбодрив себя этой мыслью, приказал тихо подтянуть тело Старосты поближе к краю лагеря, так что бы, я мог комфортно с ним работать.
Как опытному некроманту, для поднятия низшего умертвия, мне не требовалось находится рядом с телом, даже моего нынешнего уровня сил хватало, что бы я мог поднять немертвого, подобного Солдатам, более чем в полусотне метров от себя. Конечно расстояние замедлит поднятие, но не существенно. Уложив труп в кустах в паре десятков метрах от места моей лежки, умертвия тихо отступили, так как начавший меня раздражать следопыт, их услышал и словно ящерица, неиздав ни звука уполз в кусты, на этот раз в руке он сжимал нож с закопченным лезвием.
Я же притворяясь спящим, принялся работать с телом Старосты, через пять минут следопыт нашёл труп и похоже был сильно удивлён, так как ещё вечером, когда он с напарником обходил окрестности лагеря никакого тела не было.
«Утром, когда тело исчезнет, удивишься ещё больше».
Вернувшись в лагерь, всё ещё безымянный для меня пограничник, побежал к начальству с докладом. Комисара он будить не решился поэтому пошёл к Ведерникову. Тот естественно сразу понял, откуда появился труп, но по понятным причинам сказать не мог. Прихватив фонарик, сходили к телу, вместе, но ничего нового не узнали.
Зато я услышал, часть тихого разговора, проходящих мимо Ведерникова с пограничником.
Что бы не случилось, ты Семён не удивляйся.
«Кажется капитан решил ввести в наш тесный кружок еще одного посвящённого».
Я был, только за, так как и сам подумывал, что такие умелые слуги как следопыты будут очень полезны.
Интерлюдия.
Альбрехту Дюреру не смотря
на позднее время не спалось, что впрочем было и неудивительно. После того, что ему пришлось увидеть собственными глазами его картина мира буквально раскололась и теперь убеждённый материалист и атеист Дюрер, пытался встроить в свою картину бытия, все эти жуткие вещи, что раньше проходили по разряду «мифы, легенды и бабские россказни».