Девушка нахмурилась, явно не готовая к такому повороту событий. "В таких случаях процедура может быть более сложной. Вам нужно будет обратиться в полицию с заявлением о потере документов и памяти. Возможно, потребуется медицинское заключение..."
Виктор слушал, как она перечисляет необходимые шаги, и в его голове начал формироваться план. Он вспомнил, как в НКВД умели находить подходы к нужным людям, манипулировать системой изнутри. Может быть, эти навыки пригодятся и здесь?
"Понимаю, ситуация непростая," сказал он, слегка понизив голос и наклонившись ближе к девушке. "Но, может быть, есть какой-то способ ускорить процесс? Я готов сделать все необходимое."
Он использовал один из приемов, которому его обучали в спецшколе НКВД создание ощущения заговора, общей тайны между собеседниками. Это часто помогало расположить к себе людей и заставить их идти на уступки.
Девушка, однако, отреагировала не так, как он ожидал. Она отстранилась и твердо сказала: "Извините, но у нас строгие правила. Мы не можем обойти установленную процедуру. Если вам нужна помощь, я могу предоставить контакты социальных служб, которые помогают людям в подобных ситуациях."
Виктор был удивлен. В его время такой подход почти всегда срабатывал, особенно с молодыми сотрудницами. Он понял, что нужно менять тактику.
"Прошу прощения, я не хотел вас обидеть," сказал он, отступая. "Просто моя ситуация действительно сложная, и я не знаю, куда обратиться. Может быть, вы могли бы посоветовать, с чего мне лучше начать?"
Девушка немного смягчилась. "Я понимаю ваше беспокойство. Давайте я дам вам список необходимых шагов и контакты организаций, которые могут помочь. Начните с обращения в полицию и медицинского обследования. Затем возвращайтесь к нам с полученными документами."
Виктор поблагодарил ее и взял предложенные бумаги. Выйдя из центра, он глубоко вздохнул, осознавая, что его путь через бюрократические джунгли только начинается.
В следующие дни Виктор посетил несколько государственных учреждений, пытаясь разобраться в сложной системе современной бюрократии. Он был удивлен тем, насколько процедуры стали более прозрачными и структурированными по сравнению с тем, что он помнил. Однако это также означало, что обойти правила стало гораздо сложнее.
В отделении полиции, куда он пришел подать заявление о потере документов, Виктор столкнулся с молодым офицером, который отнесся к его истории с подозрением.
"Значит, вы утверждаете, что потеряли память и все документы?" спросил офицер, внимательно изучая Виктора.
"Да, это так," ответил Виктор, стараясь выглядеть искренним и немного растерянным. Он использовал технику "отзеркаливания", подсознательно копируя позу и мимику офицера, чтобы вызвать у него ощущение сходства и доверия.
"И вы не помните абсолютно ничего о своем прошлом?" продолжал допытываться офицер.
Виктор на мгновение задумался. Он знал, что полная амнезия встречается редко, и решил немного изменить свою историю.
"Не совсем так," сказал он. "У меня есть отрывочные воспоминания, но они очень смутные. Я помню какие-то места, лица, но не могу связать их воедино. Это как смотреть на разорванные кусочки фотографии."
Офицер кивнул, делая пометки в своем компьютере. "Вам нужно будет пройти медицинское обследование, чтобы подтвердить ваше состояние. Без этого мы не сможем начать процедуру восстановления документов."
Виктор понимал, что это может стать проблемой. Современные медицинские технологии наверняка смогут обнаружить, что с его памятью все в порядке. Нужно было найти способ обойти эту преграду.
"Конечно, я готов пройти обследование," сказал он. "Но, может быть,
есть какой-то способ ускорить процесс? Я оказался в очень тяжелом положении без документов. Не могу ни работу найти, ни счет в банке открыть."
Он использовал прием "эмоционального заражения", пытаясь передать свое беспокойство и отчаяние офицеру. Это был еще один трюк из арсенала НКВД заставить собеседника прочувствовать вашу ситуацию и захотеть помочь.
Офицер, казалось, колебался. "Послушайте, я понимаю вашу ситуацию, но правила есть правила. Мы не можем их нарушать, даже если очень хочется помочь."
Виктор почувствовал, что офицер начинает ему сочувствовать, и решил надавить еще немного.
"Я полностью это понимаю и уважаю," сказал он. "Но, может быть, вы знаете кого-то, кто мог бы посоветовать, как действовать в такой ситуации? Я готов сделать все по закону, просто не знаю, с чего начать."
Офицер задумался на мгновение, затем вздохнул. "Ладно, смотрите. Я не могу обойти правила, но могу дать вам контакт одного социального работника. Она специализируется на помощи людям в сложных ситуациях. Возможно, она сможет вам помочь разобраться со всеми процедурами."
Виктор почувствовал облегчение. Это был небольшой, но важный шаг вперед. "Спасибо вам огромное. Вы даже не представляете, как много это для меня значит."
Покидая отделение полиции, Виктор размышлял о том, как изменились методы работы с людьми. В его время он мог бы просто надавить на офицера, используя свое положение в НКВД. Теперь же приходилось действовать гораздо тоньше, играя на эмоциях и сочувствии.