Ни одного лишнего слова. И все-таки потребовалось много времени, чтобы закончить завещание. Порой перо съезжало с бумаги на доску
или вдруг перед взором возникала три, дюжина, бесчисленное множество перьев, которые дрожали и расплывались, словно перед лицом колыхалось и струилось горячее марево. Временами в глазах темнело, и Альенора думала: «Это смерть, мрак смерти».
Наконец документ был готов, и королева, с трудом переведя дыхание, едва слышно проговорила:
Нужно свидетеля. Лучше всего священник приведи господина Уилфрида.
Он понадобится вам в любом случае, заметила Кейт, как обычно, внешне бесстрастно, но, уходя, бормотала: Боже мой, Боже мой, подумать только, что все так закончится. И кто теперь споет мне?
Но прежде чем на глаза в последний раз и навсегда опустится черный занавес, предстояло написать письмо Ричарду.
Мысли все больше разбредались, делались бессвязными.
«Сохрани их, милый, я заплатила за них дорогой ценой; в любой момент за прошедшие пять лет я могла бы, отобрав у тебя, передать эти земли Иоанну и выйти на свободу пойдут Артуру. Но я умоляю тебя, Ричард, будет лучше, если ты женишься и вырастишь собственного сына. Иоанн показал в Ирландии»
Путаница в голове усиливалась, но в конце концов с письмом было покончено, а Кейт все не возвращалась. Вероятно, торчала на кухне, выжидая удобного момента, чтобы стянуть что-нибудь на завтрак
Но вот она появилась, двигаясь так быстро, как только позволяли ее старые, с трудом сгибающиеся ноги. Ее сопровождал не священник домашней церкви господин Уилфрид, а слегка свихнувшийся малый по имени Рольф, пасечник.
Священника нет, объяснила Кейт. В городе дела хуже, чем у нас, и он там хоронит мертвецов. И я вспомнила о нем. Она указала на пасечника. Может писать не хуже любого церковника. Больше все равно никого нет. Писарчук старого Ника уехал вместе с управляющим собирать арендную плату.
Альенора с трудом задержала взгляд на огромном, обросшем волосами, грязном старике; его фигура расплывалась, двоилась, множилась, и перед ней уже стоял целый полк огромных, заросших волосами, грязных стариков.
Все они неожиданно ласково проговорили:
Я, сударыня, причетник и фактически никогда не лишался духовного сана. Мое горемычное дело находилось как раз в суде, когда случилась та трагедия в Кентербери, и прежде чем слушание возобновилось, я понял, что иметь дело с пчелами лучше, чем с прихожанами, а потому
Пасечник резко оборвал свой монолог. Сильно толкнув его локтем в бок, Кейт прошипела:
Брось болтать, дурья башка.
Извините, сударыня. Я лишь хотел доказать, что вполне правомочен быть свидетелем. Сожалею только о печальных обстоятельствах, которые делают это необходимым.
Чтобы поставить подпись, Альеноре, казалось, пришлось затратить столько же усилий, сколько ушло на составление завещания и письма, однако она все же справилась и теперь лежала на спине с закрытыми глазами, а старый пасечник вывел на завещании пониже ее подписи свою фамилию.
И пусть Иисус Христос в своем бесконечном милосердии возьмет вашу душу к себе, сказал он.
Аминь, откликнулась Альенора.
Какое-то время она продолжала лежать, собираясь с силами, а когда вновь открыла глаза, то увидела, что пасечника уже нет; у кровати стояла одна Кейт.
Послушай, Кейт. Ты должна отнести эти бумаги Алберику.
Но как я это сделаю и
Подожди пожалуйста не спеши.
Прошло порядочно времени, ибо мысль постоянно ускользала, прежде чем Альенора смогла связанно передать свою просьбу. Кейт внимательно слушала, и было большим утешением знать, что ее память не подведет: ни одно слово из этой долгой прерывистой речи не будет забыто.
Алберик, точный, как всегда, уже находился по пути к Винчестеру, чтобы нанести свой очередной летний визит. Быть может, в двух или пяти неделях ходьбы от замка. Повсюду его хорошо знали. Кейт следовало, тайно покинув Винчестер, отправиться в сторону Гилфорда и в каждой деревне спрашивать о бродячем торговце. Если она, не встретив его по дороге, достигнет поселения, где он уже побывал, то это будет означать, что он свернул в сторону и бродит где-то в окрестностях. Тогда ей нужно выяснить, куда он пошел. Найдя Алберика, она должна вручить ему письмо для герцога Аквитанского и завещание для передачи
Испытывая мучительную боль, Альенора напрягала свои затуманенные мозги, стараясь решить важную проблему: кому надежнее всего доверить завещание? Ответ мог быть только один королю Франции. Непосредственно не участвующий в семейных раздорах Плантагенетов, он был беспристрастен и, кроме того, являлся верховным повелителем на упомянутых в завещании территориях.
Вот это для короля Франции. Я помечу. Ты, я знаю, не
забудешь, но Алберик может перепутать. Спеши к нему, отправляйся как можно скорее: ведь я могу умереть уже сегодня. Уходи сейчас. Я полагаюсь на тебя, Кейт не мешкай, уходи тайком постарайся, чтобы никто не заметил, это очень важно благослови тебя Господь, и пусть Небеса вознаградят тебя за все, что ты для меня сделала.
Едва различимый тонкий голос умолк.
Но разве могу я, миссис, уйти и оставить вас умирать, как последнюю собаку, без всякой помощи, когда никто не подаст вам даже глотка воды.