Иоанн, ты должен понять. Твой отец глубоко оскорбил меня, обвинив в убийстве без всяких на то оснований. Он захватил меня обманом и продержал целых десять лет в заключении. Я скорее умру здесь в тюрьме, чем попрошу у него пощады лично или через кого-нибудь еще. Я знаю, что говорят и поют обо мне на улицах Лондона и только из желания доставить ему удовольствие. Это свидетельствует о том, какого он обо мне мнения. Я никогда опять не стану его женой, королевой Англии, и если ты хочешь мне помочь, то попроси его выпустить меня на свободу и позволить уехать в мои собственные владения.
В Пуату, где светит солнце, в Аквитанию, где растет виноград? Унизанные перстями пальцы Иоанна крепко стиснули кожицу апельсина, которую он вертел в руках. Ричард теперь не забывайте об этом наследник английского трона. Приятный и ровный голос Иоанна сделался каким-то жестким, скрипучим. Именно это я имел в виду, когда говорил о переменах и планируя, я никогда не упускал из виду тот факт, что, прежде чем стать королевой, вы были герцогиней. Вы доверите мне сделать за вас ход в этой игре?
Бесчисленные воспоминания о его коварстве даже в раннем детстве вихрем пронеслись у Альеноры в голове, подобно шмелиному рою, каждый эпизод со своим жалом. Недаром другие ее сыновья прозвали его «Пронырливым Иоанном».
Какой ход, Иоанн, и в какой игре? спросила она резко.
Ах, кто знает? ответил он, улыбаясь. Я составляю планы по ходу дела. Какой это будет ход, я не в состоянии пока сказать, но игра? Ну что ж, назовем ее «Вызволение королевы из заточения». Вполне подходящее название, вам так не кажется?
Неожиданно Амария, которая присутствовала при разговоре, но держалась в тени, делая вид, что всецело занята едой, подняла глаза и, перебивая, проговорила:
Сударыня, позвольте ему попробовать. Подумайте только: как было бы хорошо вырваться отсюда, иметь возможность идти куда хочешь, не видеть замков, засовов и тюремщиков, которые на все отвечают одним словом «нет». Мы не делаемся моложе, и годы уходят напрасно, пока мы здесь томимся и Амария заплакала.
Если ты поклянешься действовать только мирными средствами, заявила Альенора.
Ну конечно. Никогда не пользоваться никакими другими. В этом моя сила.
Последние слова он произнес тихо, с торжествующим видом.
Очень хорошо, но помни: я прошу справедливости, а не пощады; справедливости и свободы вернуться в свою страну.
Вы получите, я обещаю, сказал Иоанн.
Глава 17
Иоанн уехал, и искорка надежды, заботливо раздуваемая Амарией, не затухала в душе Альеноры. Но год кончался, приближалась опять зима скучная, холодная, которая не так страшила, а все оставалось по-прежнему. И надежда постепенно угасала, а потом и вовсе умерла. Алберик, с трудом пробираясь по ноябрьской грязи, приносил лишь слухи и никаких достоверных сведений. Даже брак Иоанна с Эвис Глостер, на который он намекнул во время визита, по-видимому, пока еще не состоялся.
Наступило и кончилось Рождество еще одна веха невеселого периода.
Затем однажды утром послышались шум и движение во дворе, где появились какие-то люди. Плотно закутавшись в платок, Амария вышла в проход, соединявший их апартаменты с основной частью замка; мужественно перенося холодный сквозняк, она начала обычный полушутливый разговор со стоявшим на посту караульным. Он не знал, кто приехал и почему, но позволил побыть с ним, пока мимо не пробежал паж, который, отвечая на вопрос, сообщил, что прибыл господин де Гранвилл.
Только этого нам не хватало, проворчал караульный угрюмо. Суета и беспокойство по пустякам; будет повсюду совать свой длинный нос и везде находить непорядок. А его парни слопают наши харчи. Шесть месяцев, или больше, он не показывался, жирея в Лондоне и получая солидную плату. А теперь примчался, чтобы обозвать нас объевшимися бездельниками
Тут караульный заметил, что разговаривает сам с собой. Амария, получив нужные сведения, исчезла.
Приехал главный тюремщик, проговорила она, вбегая в комнату, где Альенора сидела у дымного камина. А вы в Потрепанном платье. Не перестаю упрекать себя, что не попросила принца, когда он был у нас, об одежде. Он мог бы уговорить короля прислать вам кое-что из вашего прежнего гардероба. Какие прекрасные платья пропадают напрасно в Виндзоре и Уайтхолле Когда я о них думаю, мне хочется плакать.
Мне абсолютно безразлично, в чем я покажусь де Гланвиллу, сказала Альенора. Я только надеюсь: сегодня он не сделает того, что сделал в последний раз, когда приезжал зимой. Тогда, как ты помнишь, он весь замок провонял своим жареным оленьим мясом, а нам приказал подать опостылевшее пиво. Потом он имел наглость заявить мне, что у него нет денег для нашего содержания, так как поднялась цена на муку!
Быть может, это даже хорошо, что вы выглядите такой обносившейся, продолжала Амария начатую мысль. Попросите его, миледи, обратиться к королю относительно вашей одежды.
Я никогда больше не стану просить де Гланвилла ни о какой милости, сказала Альенора. Если хочешь знать, сегодня я вообще не буду с ним разговаривать. Как ты помнишь, однажды я спросила его о последних новостях, тогда они еще сражались, и он ответил, что у него нет распоряжений вообще сообщать мне что-либо. Теперь, когда он войдет, я из вежливости встану и буду молчать, пока он не удалится.