Санька слушал Шамана, впитывая каждое слово. А потом засыпал его вопросами о непонятном. Вскоре Маркович всё чаще разводил руками:
Саша, пойми, в истории много лакун Ну, темных мест.
Он стал приносить ему сборники с исторических конференций, авторефераты, вузовские методички. Санька продирался сквозь зубодробительный научный язык, выхватывая то, что ему было интересно. Вскоре стало ясно, что историю Амурской земли в отрыве от общей истории трудно понять. Известь обложился уже толстенными книгами. Все эти цари и князья его угнетали, но надо было усвоить, чтобы понимать картину в целом.
Но история оказалась не редкость подлой наукой. Когда открываешь одну дверь за ней становится видно еще минимум три закрытых! Вот взять Китай. Санька всегда думал, что Китай он и есть Китай. И живут в нем китайцы. Хрен там! Куча народов, куча правящих династий, куча завоеваний. Вот как понять, с кем воевал Хабаров, а после Кузнец? С маньчжурами или с китайцами? Ведь тогда маньчжуры сами еще воевали с китайцами. Значит, русские с китайцами выходили союзниками? Но маньчжурские богдыханы называли себя императорами Китая и правили уже тогда из Пекина. А потом вообще в их войсках против русских и корейцы воевали! Они завоеваны были?
Китайский аспект амурской истории оказался еще запутаннее. Со вздохом Известь принялся за новую задачу, только тут неожиданно вскрылась проблема.
Глава 11
Понимаешь, книги китайских историков не переводят, пожал он плечами. Ты же понимаешь: политика. Но скажу тебе так, что в Китае история местами совсем другая. Китай века назад создал какую-то иллюзию и старательно верит, что в ней и живет. Вроде бы сейчас у них у власти коммунисты, а от иллюзий никак не избавятся.
Может, у каждого народа есть свои иллюзии по поводу собственной истории? грустно предположил Санька. А другие их не понимают.
Очень может быть, улыбнулся учитель. Только ты особо на этот счет не распространяйся.
А чего это? сразу вздыбил шерсть на загривке Известь. Вон, по телику чего только не говорят.
Просто, если ты прав, то эти мысли в любое время людям будут неприятны.
Запертых дверей было много, ключей мало. Но все-таки Санька постиг немалую часть иллюзорного мира, который проступал теперь вокруг него почти постоянно. И в итоге, когда с матерью сели думать о его будущем, вдруг стало понятно: податься ему особо некуда с его двумя пятерками по физре и истории.
Не для того мы тебя в десятый класс потащили, чтобы ты теперь в техникум пошел, заявила мать и постановила. Будешь в пединститут поступать.
Шаман идею одобрил.
А что? Времена, когда истфак был для партийных, прошли. Сегодня на отсутствие комсомольского значка даже не посмотрят. И характеристика не так важна. Главное экзамены сдать так, чтобы им не придраться.
Санька был уверен, что уж экзамен по истории он сдаст. Ведь в кружке он уже год считался первой звездой. Даже среди ботаников. Но, когда Шаман начал с ним индивидуально готовиться, оказалось, что он еще толком ничего и не знает.
Всё чаще выпускник слышал от наставника хмыканье, полное сомнения И это его сильно злило! А злость Саньку кидала в разные стороны: то он две ночи не спал, обложившись книгами, то приходил домой в заблеванных штанах.
Лето пришло неотвратимо и внезапно. Отмахался кое-как от выпускных экзаменов, списав контрольную по математике, и понес документы в хабаровский пед. Там их приняли, но с таким видом, что с бумаг немедленно начнут стряхивать грязь, едва он отвернется.
«Ноль шансов» тоскливо подумал Известь. Фальшиво-бронзовый Пушкин на входе старательно смотре куда-то в землю видимо, был согласен. И все-таки на экзамене Саньке фортануло. Отвечать он сел к женщине, которую не могли ввести в заблуждение жалкие попытки причесать с пробором нестриженные волосы и спрятать бунтарское сердце под рубашкой, застегнутой на все пуговицы.
Фамилия? строго спросила она.
Коновалов.
«Училка» пробежала глазами длинный список абитуры и многозначительно постучала обратной стороной ручки по столу.
Угу протянула она, не поднимая глаз.
А у Саньки еще и билет выпал муторный «Формирование феодального абсолютизма в России» и «Триумфальное шествие Советской власти». Боевой настрой спал, но кое-что он все-таки наболтал. «Училка» подумала-подумала, да и решила потопить явно случайного человека в этих академических стенах.
Давайте, я вас по программе в целом поспрашиваю
Где ж тут везение? А заключалось оно в том, что «училкой» была Татьяна Яковлевна Иконникова, специализацией которой была как раз история Дальнего Востока. В XX веке, конечно, но сути это не поменяло из Саньки потоком потекли факты, даты, имена. От героев Гражданской войны и до самого принца Агуды. Когда диковатый абитуриент принялся еще и ссылаться на имена исследователей, у которых он подчерпнул тот или иной факт, завороженная Иконникова поставила «пять», а потом, на комиссии, просто продавила «подающего надежды мальчика».
Счастливый Известь старательно пробухал с дружбанами весь август, восполняя прожитые всуе месяцы и стал студентом. Только вот в институте ему тоже не понравилось. Их с первых недель начали загружать диаматом и истматом, тогда как за окном вуза буйным цветом распускалась совсем другая жизнь. Жизнь, отвергающая все эти законы и принципы. За окном жирел культ бабла, хотя, сами деньги обесценивались. Открывались кооперативы, процветала форца, а всех их старательно ставила на бабки уличная братва.