Марков покивал нетерпеливо и спросил о главном:
Как мыслите, Георгий Иванович, удержим город, если турки попрут?
Квинитадзе задумался и пожал плечами.
Все форты наши, сказал он, все четыреста с лишним орудий на месте. Людей маловато, так вы с пополнением прибыли! Чего ж не удержать? Удержим Лишь бы было для кого, лишь бы Россия в целости и сохранности осталась!
Останется! твёрдо пообещал Марков.
После скромного застолья Сергей Леонидович с Георгием Ивановичем устроили осмотр укреплений, а Кирилл Антонович тем временем «подрабатывал» квартирмейстером, размещая своих текинцев. Набегался он так, что заснул прямо в штабе и лишь утром вспомнил о водительнице «ЛоренДитриха». Кинулся искать, покряхтывая от стыда и боясь, что Нвард уехала далее, к озеру Ван, даже не попрощавшись с бессовестным любовником, но девушка сама нашла его вызвала через ухмылявшегося Саида.
Погрозив Батыру кулаком, Кирилл выбежал к ориорд Нвард, поджидавшей его у ворот цитадели.
Прости, ради бога!.. покаянно начал Авинов, прикладывая пятерню к сердцу, но девушка, слабо улыбаясь, остановила его излияния.
Полноте, Кирилл, полноте, ласково сказала она. Давай пройдёмся немного? Мне надо сказать тебе нечто важное Очень важное.
Косясь на часовых у ворот, не скрывавших своего любопытства, Авинов увёл Нвард подальше, но стараясь особо не удаляться от расположения. Азия всё ж таки.
Завернув за угол обширной мечети с тонкими, худосочными минаретами, Кирилл сбавил шаг. Внимательно посмотрев на девушку, он заметил, что оживление на её лице деланое, вымученное, и сейчас, наедине с ним, Нвард уже не скрывала своего истинного настроения тоски и печали. И чтото ещё угадывалось в чёрных глазах Отчаяние? Загнанность?
Что случилось? осторожно спросил Авинов.
Девушка шла рядом с ним, опустив глаза, и молчала.
Я устала, проговорила она, наконец. Устала тебе лгать.
Не понимаю! замотал головой Кирилл.
Нвард глубоко вздохнула и сказала, глядя ему в глаза:
Единственная правда заключается в том, что меня зовут Нвард и я люблю тебя Всё остальное ложь и притворство. О, да, я была в одалисках, но вовсе не отвергала султана, хотя он и не замечал меня. Я турецкая шпионка, Кирилл. Молчи, молчи! Не говори ничего! Мне сейчас очень, очень трудно, очень тяжело и скверно. Я шпионила за англичанами в Тегеране и Багдаде и была спокойна, даже довольна жизнью. Я танцевала в парижском кабаре, спаивала французских офицеров и совесть моя молчала. Но когда меня заслали к русским, я встретила тебя. И всё перевернулось, всё пошло не так! Я не могу больше работать против вас это нечестно, это неправильно! Вы же спасаете мой народ, а я? А я, выходит, предаю и армян, и русских?! И я И я
Нвард не выдержала и заревела, как девчонка, размазывая ладонями слёзы по щекам. Авинов обнял её за плечи и прижал к себе. Обиды, тем более ненависти или презрения, не было в нём. Кириллу было жалко ориорд Нвард, вот в чём дело.
Значит, никто тебя не преследовал? негромко спросил он.
Девушка помотала головой, не отрывая её от груди Авинова. Потом, шмыгнув носом, она подняла на него заплаканные глаза.
Я бы ещё в Трапезунде во всём призналась тебе, но там был Мехметэфенди, а он страшный человек, я боюсь его. Он резидент турецкой разведки, а половина его контрабандистов агенты. Это они сообщили о планах Корнилова, и меня забросили в Трапезунд. Потопление «Йилдиз Деде» было трагической ошибкой, нелепой случайностью, но Мне стыдно за мои мысли, но всётаки я рада крушению, ибо встретила тебя. Ты светлый и настоящий, ты Ах, что теперь говорить об этом?!
Кирилл погладил её руку, затем поднёс к губам и поцеловал изящную конечность. Девушка взглянула на него расширенными от изумления глазами.
Ты прошептала она. Ты не гонишь меня прочь?!
Авинов покачал головой.
Ещё чего, улыбнулся он. Тут его посетило воспоминание о Даше, и улыбка пригасла. Господи, как только не складываются судьбы человеческие! Как только не пересекаются пути земные! В каких только тенетах, неощутимых, почти несуществующих, не бьются души смертных!
Я не прошу у тебя прощения, взволнованно сказала Нвард, его для меня, наверное, и не бывает, но попытаюсь загладить свою вину Смолкнув на минуту, девушка нервно скрещивала пальцы рук, собираясь с духом, и договорила: Ровно через два дня османы перейдут в наступление. Семь дивизий пехоты низама под командованием генераллейтенанта
Мехмеда Вехибпаши ударят в эрзерумском, ванском и приморском направлениях.
Кирилл молчал как громом поражённый.
Откуда тебе это известно? пробормотал он, лишь бы чтото сказать, а сам в это время соображал, что делать и куда бежать.
От Энверапаши. Это он послал меня в Трапезунд, и это он ныне, по сути, правит Турцией, а не султанкалиф.
Таак протянул Кирилл. Семь дивизий, говоришь? Это сколько же тыщ народу наберётся?
Двадцать пять.
Двадцать пять? обрадовался Авинов. А, ну это ещё ничего! Так Мы сейчас же идём к генералу Маркову и обо всём ему рассказываем.
Нет! испуганно воскликнула Нвард. Ваш генерал меня расстреляет!