Стой! рявкнул Махмуд. Стрелять буду!
Кирилл подошёл поближе, хмуро разглядывая подполковничьи погоны на подозрительном субъекте.
Кто вы такой? осведомился он.
Я полковник Лукашин, нетвердо ответствовал опрашиваемый, вытягиваясь посолдатски.
Где вы служили?
В штабе СевероЗападного фронта.
Вы из Генерального штаба? вкрадчиво спросил Авинов.
Да
А почему у вас погон золотой и с синим просветом?
Лукашин замялся, теряясь, судорожно ища подсказку.
Я кончил пулемётную школу! выпалил он.
Вот оно что протянул Кирилл. А что вы ещё придумаете?
Я не вру!
Да ну? комически изумился поручик. Тогда почему вы носите аксельбанты так, как их никогда никто не носил?!
Лукашин смолк и потупился. Пальцы его рук сгибались и разгибались, выдавая смятение.
Ракло ты, а не полковник! резко сказал Авинов. Обыскать его!
Лукашин сильно вздрогнул и сам дрожащими руками принялся вытаскивать из карманов бумаги и на полковника, и на поручика, и на унтерофицера.
Не убивайте! запаниковал он.
Мы не «красные», процедил Кирилл и скомандовал: Алимбек! К коменданту!
Здоровый текинец ткнул Лукашину в спину стволом винтовки, указывая направление движения. Тот, поникший и раздавленный, направил стопы куда было указано.
И снова хрупхрупхруп изпод сапог, снова молчаливые, тёмные громады домов зажимают пустынную улицу.
Внезапно Саид остановился и промолвил неуверенно:
Вроде кричал ктото Вот, опять!
Авинов прислушался и разобрал одно слово: «Помогите!»
Из подворотни выбежал перепуганный мужик всклокоченный, босой, в одних кальсонах. Увидав патруль, он сперва замер, тормозя на мёрзлых булыжниках, а потом отчаянно закричал:
Помогите, ради Бога! Там «красные»! Забрались ко мне в фатеру!
Ведите! коротко сказал Кирилл. Много их?
Много! Четверо или пятеро Не разобрал!
Саид, Махмуд, Абдулла! За мной!
Мужик в кальсонах побежал впереди белогвардейцев, выводя патрульных во дворик, наверняка уютный и тенистый летом, а ныне, в канун Нового года, холодный и пустой.
Тута они! Пострадавший остановился, указывая на обшарпанный двухэтажный домик. На втором этаже, где балкон! А дверь моя дерматином обитая!
Махмуд, тихо сказал Кирилл, жди во дворе. И следи за балконом.
Дверь чёрного хода стояла распахнутая настежь, и в подъезде дуло. Осторожно поднявшись по скрипучей деревянной лестнице, Авинов на ощупь отыскал дверь, «дерматином обитую», и толкнул её. Сразу стало светлее в прихожку пробивалось оранжевое сияние керосинки, и доносились грубые голоса:
Сбежал, паскуда! Ещё приведёт кого
Кого?! Жандармов нема!
Да мало ли
И чё? Опять на улицу?
Можно на чердак
Да пошёл ты!
Кирилл оглянулся и на пальцах показал: Саид со мной, Абдулла стоит здесь. Повесив винтовку на плечо, Авинов вооружился «парабеллумом», в левую руку взял «маузер» и ворвался в комнату.
Руки! заорал он, не желая стрелять первым.
В комнате находилось четверо в шинелях и солдатских папахах. Один тискал винтовку обеими руками, словно никак не мог с нею расстаться, другой маячил у окна, сгорбившись и заложив руки за спину, а ещё двое сидели на разобранной постели.
Увидав перед собой два тускло блестевших ствола, сидевшие тут же вскинули руки вверх. Солдат с винтовкой передёрнул затвор, разворачиваясь, но выстрелить не успел Саид нанёс мощный удар прикладом, заваливая красноармейца.
Сгорбившийся отреагировал мгновенно прикрыв голову руками, высадил окно и выпрыгнул во двор. Тут же грохнула винтовка Махмуда, а этот текинец никогда не промахивался
Авинов отвлёкся на секунду этого хватило сидевшим на кровати. Оба бросились на него, хватая за руки, и повалили на пол. Саид прицелился и размозжил одному из них голову прикладом. А второй всё пыхтел, гнилостно дыша, тянул скрюченные пальцы к горлу Кирилла.
«Маузер» поручик выронил, а рука, сжимавшая «парабеллум», была прижата коленом красноармейца, навалившегося на него. Авинов нажал на курок, простреливая большевику колено, освободил руку и уткнул дуло врагу в живот. Выстрел прозвучал глухо, «красный» дёрнулся, и тут уж Саид не подкачал Батыр ухватился за подстреленного, рыча от злости, сдёрнул с Кирилла, крутанул и приложил о стену. Готов.
Спасибо, сказал Авинов, поднимаясь и брезгливо отирая кровавые брызги с полушубка.
Подобрав «маузер», он обошёл «фатеру» и в маленькой угловой комнате обнаружил пятого красноармейца. Пятую. Это была девушка в солдатской шинели. Кирилл обессиленно опустил пистолет.
Даша? сказал он полувопросительнополуутвердительно. Что ты тут делаешь?
Товарищ Полынова натянуто улыбнулась.
Воюю белых генералов, ответила она. Бьюсь за рабочее дело. Ещё вопросы будут? Или ты сразу отдашь меня этому азиату? Я и не знала, что ты такой жестокий и безжалостный. Хотя чего ещё ждать от белогвардейца?
Авинов не обиделся. В комнатке было темновато, весь свет проникал сюда из залы, где горела керосиновая лампа, да из окошка, куда заглядывала луна. Кирилл с болезненным интересом разглядывал девичье лицо. Заострилось оно или это просто тени так легли? А эта горькая складка у губ? Он не помнил, была ли такая, когда Даша лежала рядом с ним, голая и томная. Или это первая морщинка, шрам, оставленный временем и жизнью?..