если посмотреть на кадровые изменения при Леониде Ильиче. Проще говоря, они минимальны.
Телефонным правом мной получен мощный перевес первый секретарь ЦК ВЛКСМ авторитетом сковал дальнейшие действия в Секретариате. Правил в подобной игре не существовало дерись как хочешь, победителя не судят. Наоборот, ему с заискиванием смотрят в рот. Элитарная всклока выглядела мелочной по сути, но пагубной по последствиям. Я смеялся, когда на совещании один толстенький серый пиджак захотел обсудить ненормальное положение товарища Озёрова. Мишин быстро осек придурка: Совещание завершено. Пока он приходил в себя от удивления, я намеренно уронил его на выходе, вместе с папкой для бумаг. Ой-ой, какая печалька, какой неосторожный товарищ Озёров!
Большое возмущение, недовольство, хамство и единичный листок с подготовленным докладом в моей руке. Ха! Зумер победил скуфа.
Но нейтрализация текущей атаки вовсе не означет полное установление безопасности. Помимо того, что КГБ имеет вопросы к Андрею Ивановичу, в комсомоле я превращаюсь в нежелательную фигуру. Сколько ещё телефонных звонков может случиться по моей оплошности? Ведь на каком-то из них скажут: Достаточно, Григорий Максимович, в высшей инстанции принято принципиальное решение
Плата очевидна. Я подал заявление на смену отчества. Минус один элемент от идентичности Андрея Ивановича. Очевидный факт для других, с наблюдением на протяжении пяти месяцев легко заметить кардинальные перемены в поведении человека. Мне же удалось понять только тогда, когда чекисты всерьез взялись за Андрея Ивановича. Ничего бы не было, будь мое поведение прежним. Кто-то написал донос, возможно, что их оказалось несколько и раскрутка истории не заставила себя долго ждать. И случай какой подвернулся! Секретарь ЦК комсомола ходит на квартирник. Ситуация кринге в квадрате, ибо шанс спасти будущее и себя, если Озёрова аннулируют в перестроечном году, стремительно падает до нуля.
Кроме того, в очередной раз всплыла тема алкоголизма. Серьезно, уже не смешно, я себе бокал шампанского и пива в Праге не позволяю, с ужасом представляя, как с развязанным языком тараторю про развалившийся СССР, или о том, как бывшие союзные республики устроили холивары с танковыми разборками, как в России больше не стало компартий, как всюду рыночек порешал. Спасибо маме, от озабоченности проболтавшейся.
Когда Виктория Револиевна, без макияжа и с укрупнившимися морщинами, осталась в палате со мной наедине, она рассказала о семейных терзаниях:
Сынок, наш Григорий Максимович считает, что вы разбились из-за пьянки. Папа волнуется, как бы ты партийную карьеру не сгубил.
Да перестаньте считать меня алкашом!
Знаешь, у тебя как будто амнезия произошла. Ты действительно не помнишь постыдства в прошлом?
Мама, судить нужно по настоящим поступкам. Не веришь? Спроси медосвидетельствование.
Она на минуту задумалась, потом удовлетворенно кивнула головой:
И правильно. Кто старое помянет тому глаз вон И всё же, Андрюша, признайся честно. Не говори, откуда выехали, с кем были и чем занимались. Успокой мое сердце. Вы пили?
Нет.
Несколько секунд выжидания. Неприятно. Я отдуваюсь за чужую репутацию, за чужие грехи; не понимаю, из-за чего так заливался Андрей Иванович.
Тогда немедленно пойду разговаривать с Григорием Максимовичем, она встала так, как если бы с её плеч свалился тяжелый груз. А ты отдыхай, всё будет хорошо. Восстанавливайся, сынок.
Мама! крикнул вслед.
Да?
Что с моим водителем?
Жив, черепно-мозговая травма.
Скажи за него слово тоже.
Виктория Револиевна изобразила очень большое удивление.
Ну хорошо
Повлияло. Паранойя Григория Максимовича получила обезболивающее. На меня стали смотреть более здоровым взглядом. Леонида по блату приняли в ЦКБ. В отношениях с ним, если можно так называть формат служебных обязанностей, я заметил необычную вещь: в простых людях больше спокойствия и стабильности, что ли. У Леонида здоровый взгляд на жизнь. Живи и другим не мешай. Потом это наблюдение распространилось и на рядовых комсомольцев на низовом уровне. Конечно, бесхребетники и карьеристы с формалистами мгновенно раскрывались. В их поведении слишком много наигранного. Самые худшие те, кто подобострастно повторял слово-в-слово тексты партии. У меня, если что, алиби: я из будущего, советской речью не владею, подстраиваюсь по самой простой тактике полного копирования. Но в первичных ячейках были оптимисты, немного идеалистов и лиц с юношеским максимализмом. За тучей формализма они умудрялись как-то проявить свое живое Я.
Интересно бы узнать, каков социальный состав советского общества. Если таких по стране много, то на инициативных нужно делать ставку это конструктивная сила.
А теперь, дорогой дневник, самое тяжелое. Сейчас соберусь Короче, Иван.
Что. Это. Было! У Вани других интересов нет, кроме как подкатывать к чужой жене? Он не глэк, не фрик и не задрот, обычный интроверт. У него дефолтная внешность, отправь такого в барбершоп моего времени, так с обновленным луком от моих современников не отличишь. Потенциальный айтишник. Если оффер меньше пяти кэсов евро и без пакета релокации, то разговор окончен