Разумеется, со мной въерхи не поехали, зато из-за спины донеслось:
Кажется, Вирна Мэйс
Да, точно она! Красные волосы
Та чокнутая
К счастью, двери лифта отрезали меня от них раньше, чем я услышала еще несколько весьма ярких характеристик. Понять, откуда ноги растут, труда не составило: они наверняка были на вводной лекции, где я умудрилась назвать Лайтнера Кярда засранцем.
Алетта мне все уши прожужжала о том, что я должна перед ним извиниться, если не хочу проблем, но извиняться перед ним я не собиралась. Во-первых, потому что засранец он засранец и есть, а во-вторых, я сильно сомневалась, что на следующее утро этот парень вообще вспомнит, кто я такая, не говоря уже о том, чтобы чинить мне проблемы.
Шестнадцатый этаж был более вытянутым, соединяясь с соседним корпусом стеклянным переходом, по которому мне и предстояло пройти. Сегодня, в отличие от вчерашней пасмурной тяжести, выглянуло солнце и небо расстелилось пронзительной осенней синевой, звенящей от прохлады. С деревьев падали листья, их мгновенно убирали с газонов, лишь изредка на земле можно было увидеть красные пятна.
Кабинет декана располагался сразу за стеклянным переходом, перед ним раскинулся огромный холл, а в приемной меня встретила секретарь, тоже въерха. Глянув на меня поверх стильных очков в тонкой роговой оправе, она приподняла идеальную, густую по последней моде бровь:
Вирна Мэйс, я полагаю?
Совершенно верно.
Проходите. Она даже не потрудилась встать и лишь кивнула в сторону соседней двери, пальцы ее тотчас снова запорхали над тапетом.
Недолго думая, я шагнула в указанном направлении и оказалась в просторном, светлом кабинете. Запечатанные под рулонными шторами окна не пропускали солнечный свет, из-за обивки стен льдисто-голубого цвета создавалось чувство, что я оказалась в лиариуме, который накрыли тряпкой.
Директор лиариума, ой, в смысле декан, оторвалась от изучения своего тапета и посмотрела на меня так, что мне в пору было провалиться сквозь пол аккурат до первого этажа, а еще лучше сразу в подземный переход.
Вы пропустили занятия, произнесла она таким тоном, каким прокурор мог бы объявить: вы совершили убийство. Четыре академических часа по профилирующим предметам.
У меня пропала сестра
В вашем договоре, нисса Мэйс, четко обозначено, что занятия пропускать недопустимо. В ее голосе звенела сталь. Она не предложила мне сесть, не предложила пройти, но даже с другого конца кабинета ее пронзительный голос металлическими занозами впивался в кожу. Государство тратит огромные деньги, когда дает вам шанс получить высшее образование, поэтому пропуск занятий уже достаточная причина для отчисления, если у вас нет серьезных оснований.
Вы не позволили мне и слова сказать, произнесла я. У меня пропала сестра, участок открывается в то же время, когда у нас начинаются лекции.
Ваша сестра не имеет никакого отношения к вашему обучению, отчеканила она.
Моя сестра имеет отношение ко мне! Я невольно повысила голос, и брови декана сошлись на переносице.
Ваша. Личная. Жизнь. Меня. Совершенно. Не волнует, нисса Мэйс, отчеканила она, вырастая над столом. На вид ей можно было дать как тридцать пять, так и все пятьдесят: возраст слабо сказывался на въерхах из-за питающей их силы. Юбка-карандаш цвета стали и такой же пиджак придавали въерхе сходство не то со статуей, не то с вышеупомянутым карандашом. Вы не просто прогуливаете, вы пренебрегаете Уставом академии. Или не читали его вовсе? Прежде чем подняться ко мне, вы должны были надеть форму.
Какого едха! Она что, глухая?
Моя сестра исчезла, уже с трудом сдерживаясь, говорю я, руки сами собой сжимаются в кулаки. Я не знаю, что с ней. По-вашему, я должна была просто явиться на лекции, переодеться в форму и наслаждаться вашими едховыми знаниями?!
Не смейте говорить со мной в таком тоне! Огненные глаза опасно сверкнули. Всю невозмутимость с нее как волной смыло. Вы ранены?
Нет, цежу я.
У вас умер кто-то из родственников и есть свидетельство о кремации?
Нет.
В этот момент я уже готова похоронить ее под кипой лежащих на столе бумаг, а сверху возложить надгробный указатель-тапет с напечатанной большими буквами характеристикой «едхова надра».
Вы нуждаетесь в неотложной медицинской помощи, не в состоянии передвигаться самостоятельно или серьезно больны?
Нет.
В таком случае вынуждена вас огорчить, теперь уже слова цедит она. В договоре на обучение, который вы подписали, оговаривается, что вы обязуетесь посещать занятия согласно учебной программе и выполнять тесты не ниже восьми пропускных баллов. В случае нарушения и первого, и второго пункта я имею право поставить вопрос о вашем отчислении.
Уверен, до этого не дойдет, раздался за моей спиной голос.
Голос, который я меньше всего ожидала услышать.
Голос Лайтнера Кярда.
Глава 7 ПРИГЛАШЕНИЕ
НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ, КТО из нас больше выпал в осадок декан или я.
Ньестр Кярд, определенно, она пришла в себя быстрее. Что вы здесь делаете?
Услышал, что у моей хорошей знакомой неприятности.
На этих словах я чуть было снова не выпала в осадок, но перевесило чувство самосохранения, и я выпарилась в реальность. Обернувшись, столкнулась с насмешливым взглядом, в котором бурлил подземный огонь.