Я закрываю глаза и пытаюсь успокоить своё бешено стучащее сердце. Я, может быть, и его пара, но у меня нет на Лоркана никаких прав, тем более что я ему отказала.
Adh fin, говорит Ифа и начинает царапать перьевой ручкой с перышком на конце по листу пергамента, лежащему между нами.
Я трясу головой, чтобы вернуть себя в реальность.
«О-о фион», повторяю я, изо всех сил стараясь подражать её произношению.
Небо, она указывает на слово «adh», после чего подчеркивает слово «fin». Вино.
Конечно же, оно произносится совсем не так как пишется. Ведь это так весело, когда можно произвольно расставлять ударения на любые гласные и считать, что две стоящие рядом согласные создают абсолютно новый звук.
Вороны невероятно хитрые создания, Ифа.
Почему ты так говорить?
Потому что
Я стучу своей ручкой по пергаменту, разбрызгивая по нему чернила.
Если кто-то найдёт записку, написанную на языке воронов, он ничего в ней не разберёт, потому что слова на языке воронов звучат не так как пишутся.
Она улыбается, и это гордая улыбка.
Не знаю, задумывалось ли это таким образом, но надеюсь, что это так.
И хотя я говорю на языке воронов далеко не свободно, мои знания улучшились благодаря Кольму, мужчине, похожему на медведя, который оказался таким же большим и милым, как огромный шар сахарной ваты. Когда Ифа перестала приходить, я спросила его, не может ли он давать мне уроки. И вот, благодаря ему я уже могу составлять короткие предложения. Как и Сиб, которая обычно присутствует на моих каждодневных занятиях.
Если только Маттиа не дома. Тогда она покидает меня. Думаю, я бы тоже себя покинула, учитывая, что её тихий моряк оказался просто богом в постели, так как он заботится о её удовольствии больше, чем о своём.
Мою грудь начинает покалывать каждый раз, когда она рассказывает мне об этом. Не из зависти, а из-за разочарования, так как мой первый и единственный раз развеял все мои иллюзии.
Как бы я ни старалась подавить эту мысль, я не могу перестать думать о том, что Данте даже не пытался доставить мне удовольствие, потому что я этого не стоила. Ведь ему не надо было ни производить на меня впечатление, ни соблазнять.
Я отгоняю эти мрачные мысли из своей головы, а Ифа тем временем объясняет мне, как спрягать глаголы в настоящем времени.
Когда она опускает перо в чернильницу, я наконец-то сдаюсь и спрашиваю:
Удалось ли обнаружить пропавших воронов, Ифа?
Их давно уже нашли.
Когда она произносит это, мы обе вздрагиваем. Но, похоже, по разным причинам.
Она хлопает себя ладонью по губам.
У меня слишком длинный язык
Если их нашли, то почему Лор не вернулся, как обещал? Точнее угрожал. Почему он не ответил ни на один из моих вопросов, которые я задавала у него в голове? Почему он не позволял мне путешествовать в его сознании? Видит Бог, я пыталась.
Я провожу кончиком языка по зубам, заключив, что он сам, вероятно, нашёл их совсем недавно. Покончив с предположениями, я спрашиваю:
Когда?
Что когда?
Когда он их нашёл?
Я не обсуждать здесь дела воронов.
Она морщит нос.
Здесь или со мной?
Здесь. Ты ворон, так что тебе позволено знать.
И хотя моё сердце согревается из-за того, что она, в отличие от своей сестры, считает меня одной из них, я всё равно откидываюсь на стуле и скрещиваю руки.
Когда их нашли, Ифа?
Почему это так важно?
Пожалуйста, скажи мне, когда.
Она вздыхает.
В ночь их исчезновения.
Её признание заставляет меня расплести руки и уронить их на подлокотники кресла.
Это было это было пять дней назад!
Я сжимаю дерево так сильно, что удивительно, как я вообще не стираю его в порошок, как это сделал Лор у меня в спальне в ту ночь, когда я
В ту ночь, когда я подумала
В ту ночь я
Боги, я даже не могу вспоминать о той ночи без того, чтобы не закричать.
Ифа хмурит лоб.
Почему так расстроена, Фэллон?
Её голос звучит мягко, как однажды у Марчелло, когда он пытался не дать Сибилле впасть в истерику.
И хотя я бы предпочла переживать сейчас о нём с Дефне, мои мысли и сердце полностью сосредоточены на Лоре.
А поскольку я не могу рассказать Ифе о его обещании, а точнее угрозе, провести со мной долгий разговор, я отвечаю:
Я просто думала, что он прилетит проведать Антони и других бунтарей, вот и всё.
О. Он занят в Глэйсе. Финализирует заключение альянса.
Она снова ударяет себя ладонью по губам.
Чёрт. Об этом я тоже не должна рассказывать.
Моё сердце останавливается и срывается с места не один раз прежде, чем затихнуть. Как там говорят о безумцах? Ах да, они совершают одну и ту же ошибку, ожидая противоположного результата.
Я влюбилась в Данте, и он меня бросил. И я не собираюсь влюбляться в очередного мужчину, обещания которого расходятся с действиями.
Я закаляю своё сердце и превращаю его в кусок обсидиана, который никто не сможет растопить а тем более ворон.
Ифа принимает моё мрачное настроение за недоумение.
Нам нужна армия Глэйса, Фэллон.
Как будет «задница» на языке воронов?
У животного или часть тела?
Часть тела
Tàin.
Я повторяю это слово, и из моего рта вылетает слюна, потому что в этом слове определенно много гортанных звуков.