Уверяю тебя, когда мне надо править, моё сознание становится страшным местом, полным ужаса и крови.
Я, должно быть, морщу лицо, потому что он проводит подушечкой большого пальца по впадинке между моими бровями и сморщенной переносице.
Напоминай мне о том, чтобы я отвлекался от этого.
Будет сделано. А теперь иди.
Я протягиваю ему руку.
Ему требуется мгновение, чтобы понять, что я имею в виду. Точнее, он, похоже, не понимает, потому что берёт мою руку и подносит к своим губам. И прежде, чем он успевает поцеловать костяшки моих пальцев или лизнуть мою ладонь, я обхватываю его руку и затаскиваю Лоркана в свою спальню.
Ты как-то сказал мне, Лор, что мы ещё даже не начали.
Я оглядываюсь на него и жду, когда до него дойдут мои слова.
Так давай же начнём.
ГЛАВА 54
В моей комнате темно, не считая отблесков луны на коврах из шерсти ручной работы, что покрывают гладкие каменные полы, и одинокой свечи, пламя которой пляшет рядом с моей кроватью. Все остальные свечи, которые зажёг Фибус, уже расплавились на медных подсвечниках.
Я рада, что тут темно, так как свет раскрыл бы многое, а я бы предпочла, чтобы Лор не видел всего во-первых, то, какой я стала худой; а во-вторых, румянец, покрывающий моё лицо.
Мне нравится, когда твои щёки розовеют. Особенно когда это я раскрашиваю их в этот цвет. А что до твоего тела, Фэллон, он тянет меня за руку и, закрутив, притягивает к себе, а затем кладёт обе руки мне на бедра, меня мучительно влекло к тебе ещё до того, как Морриган решила, что я, человек с сердцем из стали, и когтями, обагрёнными кровью, заслуживаю такую милую пару.
От его признания моя грудь сжимается, но я всё равно закатываю глаза.
Ради бога. Я какая угодно, но точно не милая.
Он проводит одной рукой по моей пояснице, а другую заводит вперёд, обогнув моё бедро и оставив за собой ледяной след, который начинает гореть. Его ладонь приподнимается, пока на моей коже не остаются только два пальца. Он проводит ими до разреза на моей юбке, и откидывает её полы.
Я опускаю глаза в тот самый момент, когда его рука проникает под чёрный шифон. Секунду спустя те же два пальца, которые раздвинули мою юбку, останавливаются рядом с непрозрачной тканью, закрывающей мои самые интимные места.
Я задерживаю дыхание, так как хочу посмотреть и почувствовать, что он сделает дальше. Задним мозгом я понимаю, что я тоже должна его коснуться, но я не хочу потерять ощущение этого легкого давления.
Его пальцы обхватывают меня и замирают в том месте, где ткань до неприличия мокрая.
Он наклоняется и припадает губами к моему уху.
Нет большего наслаждения, чем чувствовать, как твоё тело готовится ко мне.
Подцепив пальцем мокрую ткань, он облизывает раковину моего уха в сторону пустого золотого колечка.
Мои лёгкие так сильно сжимаются, а сердце так дико бьётся, что, когда его холодные костяшки пальцев касаются моей разгоряченной плоти, дрожащий стон вырывается из моего рта. Он превращается в сдавленное мяуканье, когда Лор сжимает пальцы вокруг моей комбинации и врезается в меня своими костяшками.
Не могу решить, стоит ли мне порвать эту ткань или использовать её.
Он хочет впитать ту лишнюю влагу, что изливается из меня?
И не дать своему рту напиться тобой?
О.
Боги.
После его пошлого признания и прикосновения его костяшек, я вся вспыхиваю, точно подсвеченная изнутри. Как он может говорить о том, что хочет прикоснуться своими губами к тому месту? Он совершенно точно не может этого желать.
Я ничего так не желаю.
Почему? говорю я, задыхаясь, когда его пальцы перемещаются выше и касаются особенно чувствительной точки. Почему ты хочешь это сделать?
Он перестает меня дразнить, выпрямляется и смотрит на меня сверху вниз.
Mo khrà, а почему я не должен этого хотеть?
Потому что Разве это не, я морщу нос, грязно?
Грязно?
Он переворачивает руку, вытягивает один палец и погружает его внутрь меня.
Шок, который я испытываю из-за этого проникновения, сменяется приятной наполненностью. Мои лёгкие сжимаются, и его имя срывается с моих губ на выдохе. Он вынимает палец, и в то же время прижимается носом к моей шее, а затем снова запускает его внутрь. Всё моё тело начинает содрогаться, и эта дрожь никак не отпускает меня.
Ты и так уже меня поймала, Behach Éan. Но продолжай вибрировать.
Я поэтому поэтому трясусь?
Да, mo bahdéach moannan.
«Мо бадок мианан?»
Что это значит?
Моя прекрасная пара.
Когда он вынимает палец, мне кажется, что я потеряла жизненно важную часть себя. Ощущение пустоты только усиливается, когда он отпускает ткань, которую он сдвинул с моей плоти, и она возвращается на место с лёгким хлопком.
На моём лице, должно быть, написано недоумение, потому что он бормочет, с живостью в голосе:
Какая нетерпеливая маленькая птичка.
Он подносит пальцы, которые были на мне во мне к своим губам и вытягивает средний палец, кончик которого блестит так, словно он окунул его в мёд. И когда он вылизывает его дочиста языком, я едва могу сделать вдох.
Как мёд. Именно такая ты на вкус, Фэллон.
Воздух становится удушающе горячим, как и кровь под моей кожей.