Да, задача очень непростая. Главная проблема в худсовете и в проверке на подлинность. Надо троих специалистов собирать, прослушивать и давать экспертную оценку твоим песням. Может эти песни уже кто-то написал и исполняет.
Я понимаю, отвечаю я, я готов предложить услугу за услугу.
И в чем твоя нужная мне услуга может выражаться? спросил, улыбаясь, Василий Романович. Если услуга очень значимая, я постараюсь ускорить.
Услуга по профилю вашей предыдущей службы, серьезно сказал я и покрутил поднятым пальцем, подняв глаза вверх. Я знал, что полковник Василий Романович Ситников раньше был заместителем начальника Управления дезинформации ПГУ КГБ СССР. Мы одни?
Ты про прослушку? Её здесь нет. Это такая секретная услуга?
Это информация о нашем чиновнике очень высокого ранга, который уже три года работает на ЦРУ и через две недели не собирается возвращаться на Родину, то есть собирается стать невозвращенцем и предателем. Это стоит того, чтобы оказать услугу мне?
И ты знаешь его фамилию и можешь её назвать?
И не только
фамилию и все факты по этому делу, но даже информацию его помощника о том, что он его давно подозревает в измене, а руководство на его доводы не совсем своевременно реагирует. Этого достаточно, чтобы начать ускорять мой вопрос?
Да, вполне достаточно. Если бы ты не был сыном Юрия Леонидовича, я бы не поверил.
Отец вообще не знает об этом и не имеет к этой информации никакого отношения. И ему лучше ничего не знать. Самое главное заключается в том, что уровень этого чиновника настолько высок, что вам придётся докладывать об этом лично Юрию Владимировичу. Велика вероятность утечки.
Да, создал ты проблему на ровном месте. Не ожидал, что всё так серьезно.
Можно всё забыть и сделать вид, что этого разговора не было, предложил я. Песни и без ускорения, я надеюсь, зарегистрируют, за те же за пять дней.
Нет, теперь это уже невозможно. Придётся тебе помочь. Ладно, сиди, я все сам сделаю.
Василий Романович стал звонить начальникам отделов, кто занимался регистрацией стихов, песен и музыки и вызвал их к себе. Пришли двое мужчин, Ситников передал им мои документы и магнитофон с кассетой, ноты со словами и мое свидетельство о рождении. Продиктовал данные отца для открытия на его имя счета в Госбанке. Попросил их сделать всё максимально быстро, отложив на время все текущие дела. Те пообещали сделать всё, если не возникнет никаких проблем с текстами и музыкой, за час-полтора и ушли.
Ну вот, сказал Василий Романович. Я сделал всё, что обещал. Теперь рассказывай всё, что знаешь. Надеюсь, это того стоило.
И я начал рассказывать.
Глава 11. Предатель
Шевченко?
Да, Аркадий Николаевич, правая рука Громыко, его друг и протеже.
Ого, это очень серьёзно. Должны быть железобетонные факты, чтобы идти к Андропову, минуя его замов и начальников управлений.
Юрий Иванович Дроздов, наш резидент в Штатах и зам Шевченко, уже год докладывает руководству, что Шевченко предатель. Самое главное, что руководство поверило и тридцать первого марта, в пятницу, отправит шифротелеграмму о том, что третьего апреля Шевченко должен вылететь в Москву для консультаций.
Андрей, перебил меня Ситников, откуда ты знаешь то, что будет?
Василий Романович, спокойно ответил я, это тема отдельного серьёзного разговора.
Хорошо, удивившись моему спокойствию, ответил Ситников. Продолжай, я внимательно слушаю.
Это его и спугнет. Не сама шифротелеграмма, а идиотская фраза «и для обсуждения некоторых других вопросов». Это я процитировал дословно.
Последняя моя фраза вызвала бурю эмоций, но Ситников сдержался.
Шевченко всё поймёт и в воскресенье 2 апреля связжется со своими хозяевами из ЦРУ и назначит им срочную встречу на конспиративной квартире в Манхэттене. Там Шевченко сообщит им свои опасения и попросит предоставить ему политическое убежище в США. Цэрэушники разработают план: Шевченко дает в Москву телеграмму, что он собирается вылететь на родину в конце недели, как только закончит неотложные дела в Комиссии ООН, а ЦРУ утрясет «наверху» все детали его побега, который состоится в четверг, 6 апреля.
Подожди, прервал меня Ситников, как это проверить?
Об этом я расскажу чуть позже, если позволите. Шевченко ещё в 1975 году обратился к Дэниэлу Патрику Мойнихэну, постоянному представителю США при ООН, своему хорошему знакомому, с просьбой о предоставлении политического убежища. При встрече сотрудники ЦРУ убедили Шевченко поработать на них. Он согласился и стал добровольно работать на ЦРУ.
Сволочь, выругался Ситников.
6 апреля в Нью-Йорке состоится побег Аркадия Шевченко. Произойдет это поздно вечером. Шевченко из рабочего кабинета, расположенного в миссии ООН, позвонит в обед своей жене и сообщит, что к обеду вряд ли успеет, и попросит садиться за стол без него. Затем он соберёт личные досье на сотрудников миссии и сунет их в портфель. Туда же положит и фотографию, на которой были запечатлены его жена и супруга министра иностранных дел Лидия Громыко. После этого Шевченко напишет письмо, адресованное жене и близким. В нем будут такие строчки, цитирую: «Я в отчаянии. Я не могу жить и работать с людьми, которых ненавижу, ни в Нью-Йорке, ни в Москве». А поздно вечером, когда жена будет уже спать, Шевченко соберёт дома личные вещи, подсунет письмо для жены под дверь её спальни и в темноте дойдёт до поджидающего его недалёко от дома