Заговоришь тут я припомнил тюремный барак, где, к бабке не ходи, содержались будущие зомби, и мне стало не по себе. А если действительно без шуток, то лучше бы вы, мадам обратили внимание на Нину Шевчук, есть в нашей группе такая, весьма, должен сказать, оригинальная барышня. Если кто и нуждается в наблюдении психолога так это она.
Психологом там не обойтись. Елена покачала головой. Я даже не уверена, помог бы в этом случае сам доктор Фрейд, уж очень всё запущено. Я знакомилась с её личным делом как ты изволил выразиться, «психологическим профилем» и могу только порадоваться, что не мне поручено ею заниматься.
А если бы поручили вам тогда что?
Вопрос был с подковыркой, но, против ожидания, выкручиваться и юлить в стиле: «не моя специализация, я готовилась по другому профилю» Елена не стала. Хотя, ответила не сразу и неохотно.
Тогда я отказалась бы. Копаться в подсознании подобной особы значит рисковать тем, что и твоя психика будет необратимо нарушена.
Всё так серьёзно?
Она пожала плечами.
Ну, может я несколько преувеличила, но с душевным покоем можно попрощаться надолго. И, кстати, ты в курсе, что первой с подопытными особями будет работать именно Нина Шевчук?
«особи»? Значит, товарищи нейроэнергетики уже придумали свой, обтекаемый, нейтральный термин для будущих зомби? Или так они называют тех, кому только предстоит ими стать?
Я изобразил удивление и отрицательно помотал головой. Кажется, Елена поверила. Хотя, кто их разберёт, этих психологов...
Извини, Лёшик, миленький теперь голос её звучал почти заискивающе. Наверное, мне не стоит об этом говорить. Пока, во всяком случае. Пойдём лучше ко мне, я тебя чаем напою, хочешь? Позавчера ездила в райцентр, купила на рынке вишнёвое варенье пальчики оближешь!
И, ухватив меня под локоть, повлекла к боковому крыльцу, откуда можно было попасть в крыло здания, отведённое под проживание научных сотрудников.
ох, чую, не обойдётся тут вишнёвым вареньем
III
Накануне, сразу после прибытия последовала недолгая приветственная речь Гоппиуса и экскурсия по «объекту», после которой у каждого из нашей шестёрки осталось больше вопросов, чем ответов. После чего нам представили дам-психологинь,
которым предстояло контролировать душевное состояние спецкурсантов, но тут особых сюрпризов не было почти все «ангелы-хранительницы» работали с нами и раньше, вроде Елены Андреевны, которая как и раньше, была прикомандирована к моей особе. По этому случаю мы после ужина (кормили здесь на удивление прилично, как объяснил один из ассистентов по неким загадочным «усиленным наркомовским нормам») прогулялись вдвоём по территории и закончили вечер у неё в комнате и при этом отнюдь не ограничились чаем с вишнёвым вареньем.
В свою комнату я попал только под утро прокрался, сняв башмаки, по коридору, неслышно открыл дверь и как был, в рубашке и шароварах, нырнул под одеяло. Егор-пирокинетик, доставшийся мне в соседи, что-то неразборчиво пробурчал, перевернулся на другой бок и тонко, по-детски, засвистел носом. Я выдохнул ерунда, конечно, но не хотелось бы вот так, с ходу, спалиться и стал прямо под одеялом стаскивать с себя одежду. До подъёма, назначенного на семь утра (лишний час сна в отличие от строгого распорядка коммуны!) было ещё далеко, и имело смысл попытаться заснуть хотя бы на эти несколько часов подступающий день обещал стать долгим и хлопотным.
К регулярным занятиям с инструкторами мы приступили уже после завтрака. По сути, они мало отличались от того, чем мы занимались раньше разве что, времени на это было отведено больше, да инструктора спрашивали строже. Всю первую половину дня меня дёргали от одного спецкурсанта к другому на предмет «паранормальной поддержки» их усилий. Получалось не хуже, чем раньше, а кое у кого даже и лучше например у Егора, который теперь не ограничился швырянием файерболами. Подобно героине старого фантастического триллера «Воспламеняющая взглядом», снятого, если мне не изменяет мой склероз, по Стивену Кингу[1], он мог теперь зажигать на расстоянии разные предметы, причём навострился делать это весьма избирательно. Так, на первом же занятии Егор продемонстрировал воспламенение пороха в патроне, помещённом в магазин винтовки. Получилось весьма эффектно небольшой взрыв разорвал магазинную коробку и расщепил ложу, приведя оружие в полнейшую негодность. Я рассматривал несчастную «мосинку», прикидывая, какой эффект это может произвести скажем, на тротиловую начинку артиллерийского снаряда прямо в стволе орудия. А может, ничего и не получится ведь тротил, как известно, не детонирует от воспламенения, тут нужен запал?
Я поинтересовался: на каком расстоянии он может проделывать такие штучки? Егор ответил, что пока пробовал самое большее, на полутора десятках шагов, но надеется путём упорных тренировок и с моей, разумеется, помощью, удвоить эту дистанцию. Инструктор добавил, что в дальнейшем у них запланированы опыты и с другими взрыво и огнеопасными объектами например, с ёмкостью, заполненной керосином, ручными гранатами или снаряженной пулемётной лентой. Что ж, остаётся надеяться, что Егор, и я заодно с ним, не взлетит во время этих занимательных упражнений на воздух. Или сам не погорит синим пламенем. Кто их разберёт, этих пирокинетиков вполне ведь может и увлечься