А материал? негромко поинтересовался Трилиссер. Из кого он будет делать этих ваших мертвяков? Тут, согласись. Без жертв никак
Материала хватает. Я добился распоряжения отсрочить исполнение расстрельных приговоров, которые выносятся в Харькове, и сейчас там для нас накапливают контингент.
Что ж, логичное решение. Работать будете там же, в коммуне?
С ума сошёл? Бокий казалось, даже испугался, услыхав это предположение. Мы, конечно, кровавое чека и всё такое но там всё же дети. Нет, местечко уже подыскали это неподалёку, заброшенный кирпичный завод. Сейчас там ведутся подготовительные работы, разумеется, втёмную. Строители полагают, что там будет новое производство. Когда закончат мы их вывезем и заменим своими людьми.
Полагаешь, у Гоппиуса ничего не выйдет? негромко спросил Трилиссер. Чекист пожал плечами.
Кто ж его знает? С одной стороны, опыт готовится не в пример основательнее, а с другой Барченко, возможно, прав. В любом случае, мы должны быть готовы к любому варианту.
Я именно это имею в виду. Если Гоппиус добьётся успеха придётся как можно скорее перебрасывать мертвяков в Москву и ну, ты понимаешь, куда.
Понимаю. Бокий поджал губы. И уже готовлю всё необходимое. Кстати, я собираюсь подключить к разработке операции Корка[1] он, если ты не забыл, командует войсками Московского округа, и может оказаться нам чрезвычайно полезен.
Охрану Кремля несут части ОГПУ. заметил Трилиссер. Корк ими не распоряжается.
Шпильку насчёт забывчивости он пропустил мимо ушей.
На этот случай у нас имеется Петерсон[1],
как-никак, комендант Кремля. Что до Корка, то он равно понадобится не в этот раз, так в другой.
[1]Рудольф Августович Петерсон с 1920 по 1935 гг. комендант Кремля. Расстрелян в 1937-м по обвинению в принадлежности к контрреволюционной террористической организации.
Имей в виду, Меир, подготовка к февральскому пленуму это так, на всякий случай и, скорее всего, не пригодится. А вот на июль намечен Объединённый пленум ЦК и Центральной контрольной комиссии, и тон на нём будет задавать Сталин и его прихлебатели. Эксперимент Гоппиуса намечен на февраль, но если он закончится неудачей а я в этом почти не сомневаюсь, у нас останется ещё четыре месяца на поиски «Порога Гипербореи» и реализацию идей Барченко.
Он неожиданно сильно ударил кулаком по столешнице пустые коньячные рюмки, звякнув, подпрыгнули. Это шанс, Меир, и упустить его было бы глупо. Я хочу сам, своими глазами увидеть, как наши мертвяки растерзают Кобу и его шайку! А что до тайных знаний гиперборейцев, о которых так радеет Барченко с ними потом разберёмся если доживём.
[1] А́вгуст Янович Корк крупный советский военачальник, командующий армиями в период Гражданской войны. Расстрелян по «делу Тухачевского».
VII
До ворот с сетчатой вывеской «Детская трудовая коммуна имени тов. Ягоды» от развилки было пешком километра полтора через деревянный мост, возле которого мы однажды повстречали цыганский табор.
Наручные часы (подлинный «Лонжин», купленный на остатки валюты в Гамбурге перед тем, как садиться на пароход) показывали девять-тридцать утра. Коммуна уже проснулась, позавтракала и готовилась вступить в очередной трудовой и учебный день. Пробраться в главный корпус незамеченным нечего и думать, да и смысла в этом совершено никакого наверняка моё отсутствие замечено на утренней поверке, замечено и отмечено в журнале дежкома, куда заносятся факты всех, даже мелких нарушений. На предмет принятия соответствующих мер. Отрабатывать же честно заработанный наряд, размахивая лопатой для снега, мне не улыбалось намахался уже за предыдущие три дня, причём добровольно, без всякой за собой вины! а потому я решил следовать мудрому правилу, изложенному ещё в фильме «Айболит-66».
Нормальные герои, как пел Ролан быков в роли Бармалея,всегда идут в обход а потому я свернул с тракта, недоходя до ворот коммуны аккурат там, где придорожные заросли прорезает тропинка, выводящая на зады «особого корпуса». Ну и досталось мне на этой кривой дорожке не меньше, чем кинематографическим пиратам тропка была сплошь завалена снегом, проторивать её приходилось, считай, заново, и к неприметной калитке в ограде я подошёл злой, уставший и пропотевший насквозь. И даже не пришлось нисколько притворяться, чтобы переодеться, сменить промокшие ботинки и юнгштурмовку с брюками на рабочую обувь и одежду, смену которой мы держали в шкафчиках, в «особом корпусе». Оставалось развешать мокрое на трубах парового отопления (комната, в которой мы отсиживались во время карантина всё ещё числилась за нами) и, как ни в чём ни бывало, направиться по расчищенной «нарядниками» дорожке к главному корпусу. Типа: «я тут заглянул вчера перед отбоем в «особый корпус» по срочному и чрезвычайно секретному делу, да так там и заночевал у нас, спецкурсантов такое случается
Не прокатило. Дневальный тормознул меня у ступеней лестницы, ведущий на второй этаж, в спальни, велел дожидаться, а сам послал за дежкомом. Как выяснилось, тот сегодня, ещё после завтрака не поленился навести справки и выяснить, что коммунар четвёртого отряда Алексей Давыдов в коммуне не появлялся, а значит, на полном основании числится в злостных нетчиках и, как таковой, подлежит и так далее, по списку. Уже через полчаса я старательно сгребал снег перед крыльцом два наряда за неявку