но выражение их изменилось: из бездонной голубизны, из-под бесстрастной защитной завесы наружу прорывалась едва уловимая чувственность. Сейчас он выглядел, как обыкновенный человек, имеющий сердце и душу. Возможно, причиной столь разительной перемены послужил Адам. Видимо, общение с ребенком обезоружило Хена, позволив стать самим собой.
Вот они уже поравнялись с местом, где скрывалась Лорел. Не желая быть захваченной врасплох (Хен мог понять, что она украдкой подглядывает), она быстро шагнула им навстречу.
Услышав шорох листьев и хруст веток под ногами, шериф вздрогнул. Тело молодого человека напряглось, а рука невольно потянулась к пистолету.
«Ага, реакция убийцы на малейшую угрозу», мелькнуло в сознании женщины. По спине побежал холодок.
Не пугайтесь, это я, поспешила сказать она и заглянула в глаза Хена: ослепительно голубые глаза приобрели прежнее непроницаемое и холодное выражение. Он снова скрылся за бесчувственной маской. Этот мужчина обладал телом человека и душой убийцы.
Ма, Адам бросился к матери, шериф сегодня познакомил нас с Санди.
Женщина поймала сына и крепко прижала к себе. Ее раздирали противоречивые чувства: с одной стороны враждебность к мужчине, вторгшемуся в жизнь сына, с другой искренняя благодарность за внимание к Адаму.
Я сама знаю, что лошадь не подходит для Адама. И я собираюсь подождать, пока он подрастет, а потом подпустить его к ней.
Меня посадили верхом на лошадь, как только я научился ходить.
Ни один мускул не дрогнул на лице Хена. Это задело Лорел за живое. В душе поднималась волна гнева: равнодушие шерифа оскорбляло ее женское тщеславие. С трудом сохраняя самообладание, она резко выпрямилась и горделиво расправила плечи.
Сходи за водой, попросила она Адама. Пора готовить ужин.
Но раньше тебе не нужна была вода, чтобы приготовить ужин, недовольно пробубнил мальчик.
А сегодня нужна. И не спорь. Обиженный мальчик нехотя побрел к дому.
И раздражение сына Лорел тоже причислила к проступкам Хена.
Меня не интересует, в каком возрасте вы научились ездить верхом, сухо заявила она, поворачиваясь к шерифу. Это не имеет никакого отношения к моему сыну.
Всеми силами она пыталась сосредоточиться на разговоре и игнорировать дрожь волнения в теле. Но обмануть себя не удалось близость Хена вызвала прилив энергии. Рядом с ним она чувствовала себя женственной. Безразличие же молодого человека лишь усугубляло положение.
Я вырос на одной из плантаций в Виргинии. Там мальчики рано садятся на лошадей.
По мнению Лорел, Хен не очень соответствовал образу южанина-аристократа. Молодой человек мало чем отличался от остальных жителей Сикамор Флате, разве что исключительной опрятностью и почтительным отношением к женщинам. Общеизвестно, что южан с детства приучают не только защищать дам, но и гипнотизировать змей. Видимо, именно таким воспитанием и можно объяснить противоречия в характере Рандольфа.
Пока мы живем в каньоне, Адаму не понадобится желание ездить верхом.
«Интересно, когда Хен начал убивать, размышляла Лорел, он слишком молод, чтобы участвовать в последней войне. Хотя возраст определить довольно трудно: годы, проведенные на солнце и ветру, оставили следы на его коже. Ему можно было дать и двадцать пять и сорок. А может, он служил в армии и сражался против индейцев или был шерифом в другом городе?»
Вы не имеете права превратить мальчика в неженку. И если хотите, чтобы он вырос мужчиной, начинайте относиться к нему как к мужчине.
Но ему только шесть лет, возразила Лорел. По-вашему, я уже должна дать ему шпоры и ружье?
Нет, но вы должны купить Адаму пони. С какой легкостью он подвергает сомнению ее решения!
Этого огромного жеребца Адаму подарил Дед.
Она ожидала увидеть на лице шерифа удивление. Но, увы, ее постигло разочарование: на нее смотрели те же пустые, ничего не выражающие глаза.
Я пыталась вернуть лошадь обратно, но ничего не вышло. Пыталась продать или хотя бы обменять на пони, но никто не захотел купить ее. А на пони у меня просто нет денег.
Лорел почувствовала к шерифу жгучую ненависть: он вынудил признаться, что она не смогла справиться даже с таким пустяком, как купить сыну лошадь.
Я продам жеребца за вас
Нет, ни за что! резко произнесла женщина. Я не позволю Адаму попасть под ваше дурное влияние, так как не хочу, чтобы он думал, что без оружия мужчина не мужчина.
Но рано или поздно вам придется дать ему в руки пистолет, продолжал шериф. И ему следует научиться пользоваться им.
Лорел судорожно стиснула зубы, чтобы не
закричать. Мало того, что Хен нарушил привычный образ жизни, вторгшись незваным гостем, и растревожил душу, мало того, что у Адама возникло желание подражать шерифу, но он еще в придачу ко всему собирается дать ребенку (ее ребенку!) пистолет и научить стрелять!
Еще много, очень много лет, я не позволю сыну брать в руки оружие. А если позволю, то только для охоты.
Хен посмотрел на женщину так, словно не решался сказать что-то важное.
Вы производите впечатление неглупой женщины.
Что-о-о? потрясенная услышанным, возмущенно воскликнула Лорел. Да как вы смеете! Да, я не одобряю стремления мужчин все спорные вопросы решать при помощи оружия, и я