Глядя на эту ситуацию со стороны, я предположил что случится скандал, но проводница отступила, кинула белье на столик, смахнула рассыпную там же мелочь, и буркнув что-то типа «ну-ну», двинулась дальше по вагону.
Ещё один минус союза, хамское отношение людей при власти, даже самой незначительной, к людям обычным. Хоть эта же проводница, вроде обслуживающий персонал, должна для клиента-пассажира расстараться, а она хамит, потому как она здесь, в данном контексте, власть. Захочет, разрешит постелить один комплект на два места, не захочет, не разрешит. Меня, опять же, взяла, а могла бы фыркнуть, да отказаться. Ну и среди своего круга она человек не маленький. Билет достать при случае, местечко найти если очень надо, посылочку передать, ну и всё в таком духе.
Будь на моем месте тот я, здешний, наверняка бы и внимания не обратил на такое отношение, но мне нынешнему, прямо по глазам резануло. Последний раз я пользовался услугами железной дороги году в двадцатом, так там не то что хамства не было, проводники на пассажира дышать боялись. Да что проводники, начальник поезда, женщина средних лет, постоянно по вагонам ходила, интересовалась удобно ли, всё ли нравится?
А туалеты какие в тех поездах чистые? И ведь не потому что не сорят, а от того что убирают регулярно. Каждый час, если ничего не путаю. Опять же полы протирают несколько раз в сутки, даже график на информационной доске висит. В общем, ещё один камень в огород любителей понастальгировать по былым временам.
И если с той женщиной проводница вела себя нехорошо, то мне всем своим широким лицом улыбалась. Ещё бы, целый четвертак за здорово живешь, пятая часть её зарплаты.
Белье брать будете? закончив разносить и освободив мою полку, ласково спросила она.
Конечно. достал я из кармана заготовленную трешку.
Ой, сейчас сдачи наберу только засуетилась женщина, из-за всех сил «сигналя» что рассчитывает на чаевые.
Не надо, обрадовал ее я, и если можно, принесите мне чай, пожалуйста
Конечно-конечно, молодой человек, вам с сахаром? чудесным образом впитав трояк, и расцветя в «форсированной» улыбке, всплеснула руками она.
Да, с двумя кубиками. в ответ улыбнулся я, и дождавшись когда проводница уйдет, закинул сумку на третью полку.
Ехать мне недалеко, но часов шесть с хвостиком есть, можно поспать нормально, а не хотелось. То есть организм требовал, глаза слипались, но я никак не мог насытится ощущениями. И вроде всё такое убогое вокруг, особенно в сравнении с тем к чему я привык, но в то же время доброе какое-то, теплое, родное что-ли.
В итоге, прочаевничав почти до своей станции, постучался я к проводнице, и сказав что друга встретил в другом вагоне, ретировался. Просто бы ушел, запомнила бы, думать стала, а к другу, обычное дело. Можно сказать сплошь и рядом.
Выходил тоже, вроде как покурить, а то что с сумкой, так чтобы не украли. Воровали в поездах часто, поэтому объяснение, если вдруг спросит кто, вполне нормальное.
Вышел, похлопал себя по карманам, сделав вид что спички ищу, и в сторонку так, аккуратненько сдвинулся. Потом ещё чуток, а там уж и спокойненько через вокзал на площадь вышел. Так-то время прибытия поезда не совсем удобное, половина пятого утра, трамваи ещё не ходят, но мне в самый раз. Пешком пока дойду, как раз родители на работу уйти успеют.
Так и пошел напрямик, по пути спрятав груз свой ценный. Ориентир сожженное грозой дерево, да стопка сложенных плит. Дерево уберут когда гаражи тут построят, лет через пять, а плиты проторчат до конца девяностых, потом упрёт кто-то.
Спрятал, и налегке домой. В сумке только бумаги остались,
до них так руки и не дошли, да пачки бандитских денег.
Не считал пока сколько, но навскидку, рублями тысяч семь, три тоненьких пачки вечнозелёных, и аккуратненькая стопочка дойчмарок. Курс я не знаю, но думаю у барыг обменять можно очень даже неплохо.
А дома, как и ожидал, никого не было.
Зашёл, закрыл за собой дверь, сумку запихал под диван, умылся, выпил пару яиц, больше ничего в холодильнике не оказалось, и на боковую.
Спал до обеда, наверное и дальше бы давил, но будильник сработал, биологический. Открыл глаза, проморгался, добрел до туалета, потом в ванную, и к холодильнику.
Заглянул, так же пусто. Одинокая банка с каким-то салатом, засушенная «жопка» сала, шпроты и зелёный горошек. Не самый богатый выбор, прямо сказать.
Ну и ладно, решил. Зато настроение отличное. Сейчас в магазин метнусь, прикуплю чего-нибудь.
Сказано, сделано. Минут через пять я уже шагал по направлению к «Полету» местному продуктовому.
О, Пионееер сдорофааа! едва не столкнувшись со мной в подъездных дверях, обрадовался сосед, Вадик Сапрыкин, тот самый будущий самоубийца. Обычно хмурый и молчаливый, пил он мало и редко, но сейчас был явно хорошенько навеселе.
Привет Вадим, как жизнь молодая? поздоровался я.
Отлищщно. Клучоом., и щеткоо по голове. Машку помнишь? едва выговаривая слова, выдавил из себя он.
Ну. кивнул я, хотя определенно не помнил никакую Машку.
Поймал с хахалем ИК! икнул он, сучку трануююю, вот, топиться ИК! теперь пойду!
Что и требовалось доказать, нажрался в сопли, и на дно.