Мать обниму, ребят увижу, начальника. Он там уже весь поседел раз сто за время подзатянувшегося эксперимента. Один раз даже в больницу ложился, я помню. Это было после снятия осады с Неврса. Я тогда заполучил стрелу под чешую в грудь, чуть-чуть не достала до сердца. Сам вынул и полетел биться дальше.
"Это совсем безопасно, Андрей. Ты станешь первым! Как Юрий Гагарин!" - вещал мне до отправки начальник. Угу. Гагарин, в отличие от меня самого, хотя бы на ракете летел, можно сказать, уютно устроился. Я же летаю на своих двоих. И огонь вырывается не из двигателя, а из моего собственной пасти с ароматным дымком!
Вот только Эрика. В последние дни мир для меня вновь начал робко расцветать красками, словно сад в первые дни весны после суровой зимней стужи. Неужели это и вправду она? Не смогу я исчезнуть. Не смогу бросить ее здесь одну. Я и тогда был готов остаться ради нее.
И теперь... Или я просто схожу с ума? От тоски, от всего того, что на меня свалилось за эти годы? Институтский психолог и так давно мечтает со мной встретиться. Может, стоит ему показаться? Если б я только мог быть уверен в том, что снова попаду сюда! Что и эксперимент, и мою собственную командировку продлят. Тогда можно было бы рискнуть и заглянуть ненадолго на Землю.
Черт! Как же я хотел выбраться отсюда когда-то! И как теперь боюсь не попасть обратно сюда. Может, черт с ним, рискну? Координаты портала и время мне известны. Переходить на Землю не буду. Просто загляну туда через портал, передам информацию и все? И что все? Навсегда
здесь останусь? А если это не Эрика, если я рехнулся, что тогда?
Время есть. За двое суток можно успеть определиться она это или не она. Если она, то на Землю я не вернусь. Матери только привет передам. Вспомнились мамины глаза, сухие руки, тепло, которое от нее всегда шло. Не вернусь, выходит, предам ее? Сколько мама всего натерпелась. Ждала же меня, наверняка места себе не находила. А я не вернусь из-за призрака Эрики. Черт!
Нет, к порталу прийти все-таки стоит. Может, и перебросить что-то туда, на Землю, получится. Но самому не шагать. Повезет, откроют еще раз. Не повезет, значит, не повезет.
*** Дракон скрестил ноги, сидя в шатре у самого берега моря. Волны накатывают, силясь разгладить белый песок. Шепчут древнюю, как мир, сладкую сказку. Перед молодым мужчиной накрыт пышный стол. На нем собраны самые редкие, самые лучшие блюда. Повара его замка расстарались особо, они привыкли исполнять самые странные причуды своего господина без промедления и лишних слов. Гора спелых персиков соседствует с запечёнными над очагом косточками, мелкие дикие ягодки собраны в глубокие пиалы, на тонкие длинные спицы нанизаны кусочки мяса дикого кабана, запечённого над углями черешни.
Сиятельный Адриан требователен и велит печь мясо только над дровами этого сорта деревьев. Впрочем, дракону можно простить многое. Не такая уж это большая прихоть для того, кто своим сердцем прикрыл мир от орочьих полчищ, не знал поражений, вырвал победу когтями там, где это было невиданно, почти невозможно.
В замке боялись его возвращения, думали, что хозяин теперь начнет лютовать. И ошибались. Дракон умел подчинить свою звериную ипостась. Всегда сдержанный, учтивый, вежливый, добрый, внимательный к своим людям. Странный, одним словом. Совсем не похожий повадкой на других известных драконов, будто бы вырос не здесь, не в этом мире. Челядь сиятельного не знала, каким богам молиться за то, что им так повезло с господином. За его спиной ходило много разных слухов.
Парень потянулся рукой за куском аппетитного мяса, закинул его в рот, пристальным взглядом обыскал стол, но желаемого так и не обнаружил. Посередине скатерти немым укором слугам возвышалась целая гора пышных лепешек. Повар над их приготовлением чуть не колдовал, лишь бы угодить сиятельному.
- Горбушек принесите, просил же их всегда подавать на мой стол, когда в замке нет чужаков! - вспылил дракон.
Слуги тяжело вздохнули и достали неприметную корзину с обрезками грубого черного хлеба. Этой прихоти своего господина принять они никак не могли. Парень с аппетитом впился зубами в хрустящую корочку и потянулся теперь уже за мясным ребрышком. Слуги переступили с ноги на ногу. Неужели мясо без костей сегодня не слишком удалось приготовить повару? Позор на весь его род! Хозяин вынужден грызть кости и корки. Сиятельный поднял глаза к небу, нахмурился, поджал губы.
- Что важней, долг или честь? - спросил он у неба и сощурился, - Искупаться, что ли? Может, хоть это меня отрезвит...
- Хмеля не было на вашем столе, хозяин. Сок не успел забродить. Он отжат всего час назад из свежего винограда сорта... - дракон отмахнулся от слов, поднялся с ковра и потянулся всем телом, отчего мышцы под его кожей заиграли молодой крепкой силой.
Тонкие холщевые брюки и мягкие шлепанцы - весь его наряд - нисколько не стеснили движений дракона. Наряд, достойный нищего, странно выглядел на теле богатого господина. Сиятельный ушел бродить в одиночестве по берегу. Кухонный мальчик потянулся за коркой с его стола, откусил небольшой кусок с краю. Он знал, что хозяин не рассердится. Два раза одни и ту же кушанья на стол дракона не смеют подавать. Остатки и так будут отданы слугам. И свежайшая буженина, и сыр, и копчения, и яйца диковинных птичек, фаршированные икрой белуги, и все остальное.