Послышался топот сапог бегущих людей. Похоже, этот самый капитан бежал не один, а с подмогой из пары тройки здоровых парней, обвешанных оружием с ног и до головы.
Ствол винтовки давил на лопатки парня все сильнее и сильнее, лишь усиливая его панику. Сердце стучало так, что сам себя не слышал. Все труднее становилось дышать. Накатывалось ощущение, что вот-вот произойдет нечто ужасное.
Часовой между тем продолжал «поддавать жару»:
- Только дернись, только попробуй Пристрелю, а мне за тебя медаль, а может сразу и орден. Глядишь, отпуск дадут маманю проведать
Словом, Мишку и «пробило». Нет, не по сортирному делу, хотя и были снова такие позывы. Его на песню «пробило». Был за ним такой грешок: когда ему жутко не по себе становилось, он начинал либо песни себе под нос бормотать, либо стихи полушутом декламировать. Вот такая специфическая реакция на стресс, впрочем, напрямую связанная с его профессией.
- Буря небо мглою кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завет,
То заплачет, как дитя, - пересохшим голосом декламировал паренек.
И, о чудо, вдруг исчезло давление винтового ствола! Чуть растерявшийся часовой явно такого не ожидал.
- Эй, ты чего? негромко спросил он. Башкой что ли ударился? Или дурной? Слышь, пацан?
А Мишка уже «закусил удила». Ударная доза адреналина с силой ударила по мозгам, провоцируя усиления «словесного поноса»:
- У солдата выходной, пуговицы в ряд
Ярче солнечного дня золотом горят.
Часовые на посту, в городе весна,
Проводи нас до ворот, товарищ старшина, товарищ стар
Но тут раздался насмешливый голос:
- Это кого тут проводить до камеры?
***
Лейтенант государственной безопасности Строгов, возглавлявший охрану эшелона с особым грузом, никак не мог решить, что ему делать с пойманным нарушителем. Ну, никак этот испуганный паренек не мог быть диверсантом. К тому же он, вообще, на дурачка похож: весь бледный, то стихи читает, то какие-то необычные песни поет. Ну, какой из него преступник? Дурачок, как есть. Наверное, сбежал из дурдома и где-нибудь в эшелон пробраться. Вот спросить бы его, как пробрался, да часовых наказать, чтобы в следующий раз в оба глядели.
Лейтенант мог бы поклясться, что все это произошло благодаря глупейшему стечению обстоятельств. Однако, полученный им приказ был совершенно однозначен: все нарушители охранного периметра должны быть задержаны и допрошены для выяснения всех обстоятельств их преступной деятельности. Порядок есть порядок, ибо устав кровью написан и это не просто слова.
- Все равно придется доложить, - кривился он, сидя у телефонного аппарат в будке путевого обходчика Богом забытого полустанка. Какой только черт этого дурака к нам принес? Ведь, ни одного происшествия за весь путь, а тут, словно специально. И ведь нашел куда залезть! злился командир, буравя взглядом телефонную трубку. Нет бы в вагон пролез, а он, подлец, прямо в изделие забрался в кабину! Теперь шум до небес поднимется, начнут копать. Хорошо, если отписаться удастся, а может и не получиться
Многократно проинструктированный перед заданием, лейтенант прекрасно понимал, что случилось чрезвычайное происшествие. Наверняка, из наркомата вышлют специальную группу для расследования этого случая, а, значит, весь график пути полетит к черту. Когда они тогда до фронта доберутся, где эта техника, кровь из носа, еще вчера должна была быть?!
Наконец, Строгов решил докладывать. Пусть задержанный мальчишка и случайный нарушитель, но инструкции все равно никто не отменял.
- Товарищ лейтенант?! за дверью будки внезапно раздался нетерпеливый стук. Судя по голосу, стучал один из подчиненных. Вам нужно на это посмотреть!
Товарищ лейтенант?!
Облегченно выдохнув, Строгов положил трубку. Радуясь про себя, что так и не пришлось звонить. Небольшая передышка произошла..
- Что случилось?!
- Вот! у рядового на лице застыло какое-то странное выражение лица смесь смущения и растерянности. Никогда такого не видел. У задержанного за пазухой нашли. Спер, наверное
- Ух-ты! «Генеральский» хронограф
Лейтенант взял большие, просто огромные, наручные часы с широким черным кожаным ремешком. Настоящий «генеральский» хронограф Кировского завода, сразу же отметил. Тридцать восьмой год выпуска, ограниченная серия только для высшего командного состава, отчего и получили такое прозвище «генеральский» хронограф. Для него, лейтенанта государственной безопасности, такие часы недосягаемая мечта, а что тогда говорить про обычного пацана?! Получается, украл?! У генерала?! Это еще одно чрезвычайное происшествие! Это даже не чрезвычайное происшествие, а настоящая задница! У них тут оказывается целый урка, у генерала снявший часы.
- А может и не дурак, вовсе, - встал Строгов с места. Поправил кобуру, оправил гимнастерку и вышел наружу. Каргалов, проверь-ка еще раз посты. Не нравится мне все это, - он неопределенно махнул рукой. Мол, предчувствие нехорошее. Давай, одна нога здесь, другая там.
Боец, козырнул, и убежал. Лейтенант же направился к задержанному. Пришло время поговорить: и о проникновении в охраняемый эшелон, и о ценных «генеральских» часах.