Трое снова переглянулись, и беловолосый, кивнув головой, размытой тенью двинулся в мою сторону. Я даже сообразить не успела, что происходит, только нервно икнула и попятилась назад. Было очень большое желание не только залезть на спинку дивана, но и сползти за нее, особенно после того, как беловолосый начал снимать с себя рубашку.
Сделать я этого, естественно, не успела.
А говорила не боишься, виновато улыбнулся беловолосый.
Ничего такого я не говорила, почти огрызнулась, стараясь успокоить быстро стучащее сердце.
Ты сказала, что слышала наш разговор, нахмурился беловолосый.
Не верь всему, что тебе говорят, и однажды это спасет тебе жизнь, просветила я святую простоту и тихонько фыркнула от его наивности.
Разве ты не можешь почувствовать ложь в словах? на лице мужчины крупными буквами читалось недоверие.
А должна? с блеском в глазах уставилась на рубашку, которую беловолосый любовно прижимал ручищами к своей груди.
Возьми, если не побрезгуешь, протянул он мне рубаху, стараясь сохранить между нами дистанцию. В этот раз он двигался максимально медленно.
Брезговать я не стала. На ощупь рубаха оказалась довольно мягкой и очень приятно пахла. Стало даже жаль надевать ее на свое грязное тело.
Тяжелый вздох не укрылся от слуха трех мужчин.
Тебе нехорошо? забеспокоился зеленоволосый.
Мне грязно, скривилась я от своего запаха.
Прости, чистой одежды у нас нет, отступил на несколько шагов беловолосый, еще и голову виновато склонил.
Тогда-то до меня и дошел смысл нашего разговора. Щеки обожгло краской стыда, они что, подумали, что я про рубашку?
Я грязная, а рубашка очень даже приятно пахнет, выпалила я, желая стереть с их лиц эту бесстрастную маску.
А когда поняла, что ляпнула, и увидела удивленно приподнятые брови беловолосого, захотела сгореть со стыда.
Меня Саша зовут, решила представиться.
Я и спеть готова была, и даже станцевать, лишь бы избежать возникшей сейчас неловкости.
Зэн, беловолосый.
Эрин, синеволосый.
Владен, зеленоволосый.
В нескольких десятках метров отсюда есть речка,
тут же почувствовала прикосновение теплой ладони к спине. Очнулась уже здесь на каком-то поле. Думала, попала в рай, а оказалось в новый мир. Первый день брела по полям, ночь провела в лесу. Едва не поседела от страха. Все эти шорохи, рычание, вой, треск. Всю ночь просидела на дереве. Потом опять шла, уже смирилась с тем, что умру во второй раз, но в сумерках наткнулась на ваш дом. Вошла, уснула, дальше ты знаешь. А я даже не знаю как выгляжу, сознание мое, но вот все остальное явно чужое, с тяжелым вздохом закончила свою исповедь.
Ты необычная, настолько, что мы подумали, что ты еще ребенок.
Да, я слышала. Только я совсем не ребенок. Насколько могу судить, сейчас у меня тело взрослой девушки.
Почему ты хочешь обрезать волосы? вернулся Эрин к волновавшей его теме.
Не могу распутать. Заплела на эмоциях, а теперь вот, показала ему растрепанную косу мутанта.
Позволишь мне? с трепетом и благоговением в голосе прошептал синеволосый, протягивая к моим волосам слегка подрагивающую ладонь.
Да пожалуйста, повернулась к нему спиной. Только я буду задавать много вопросов, возможно даже глупых. Ответишь?
Для тебя что угодно, с хрипотцой прошептал синеволосый гигант, аккуратно распутывая мои волосы.
Начала с самого простого, того, что услышала при пробуждении:
Когда вы меня нашли, то очень удивились тому факту, что я девушка. Это из-за того, что в вашем мире мало женщин?
У нас, на Терроне, женщины никогда не ходят одни. Их всегда сопровождают как минимум трое мужчин, с них сдувают пылинки и стараются всячески угодить, а ты была одна, такая маленькая, вся в грязи, с содранной кожей на ногах, оцарапанными ладонями и дорожками слез на грязном лице. Для нашего мира это просто неслыханно.
Поэтому вы решили, что я хочу умереть? задала я следующий вопрос.
Нет, напряженно и односложно ответил Эрин.
Подождала еще немного, но так и не услышала продолжения, словно для него эта тема была чем-то больным, но на данный момент мне слишком сильно нужна была информация, поэтому я не стала щадить его чувства.
Тогда почему вы так подумали?
Ты пришла в дом последней дороги.
Что это значит?
В этот дом приходят мужчины, которые прожили свой срок.
Можно было подумать, что этот их дом последней дороги что-то вроде дома престарелых, но то, что я за время пребывания в нем не встретила никого, кроме этих трех мужчин, наводило меня на нехорошие мысли.
Вы втроем тоже пришли сюда умирать? как бы мне не хотелось быть бестактной, но я просто обязана была знать ответ на этот вопрос.
Во мне теплилась маленькая надежда на отрицательный ответ, ведь они так молоды, максимум, сколько я могла дать им лет это не более тридцати, и то с очень большой натяжкой.
Мы прожили свой срок, едва слышно прошептал он самый страшный ответ.
Очень не хотелось, чтобы они умирали, я их только нашла, только перестала быть одинокой и беспомощной, и теперь вынуждена буду наблюдать за их смертью. Не хочу!
Сколько в вашем мире живут люди? кто знает, может быть, и мне не стоит далеко уходить из этого дома.