Названая сестра. произнес Воланд.
Названая сестра. повторил Мстислав.
Хорошо, сделаем по вашему разумению. согласился «Леонид Павлович».
Этот тип отказов не принимает. подумал Ястребенский. И, если он согласился, значит, убрать от Кристинки девку Филатовых для него сейчас важнее, чем низвергнуть саму царскую любовницу. Интересно, почему?
Но продолжил Воланд.
Что-то еще чуть более резко, чем собирался, спросил Мстислав.
Вы уже знаете, что царская любовница беременна? вопросом на вопрос ответил Воланд.
Этого не может быть! Ведь будь она, и правда, беременна, то я бы это точно знал! отмел подобную возможность замруководителя Тайной канцелярии.
И тем не менее это факт.
Сколько недель, вам известно? поинтересовался Мстислав.
Четыре недели. Родится мальчик.
Четыре недели? Это слишком маленький срок для того, чтобы установить пол эмбриона. возразил Мстислав.
Но родится мальчик.
Снова эти ваши три девятки после запятой?
Нет, любезнейший, это мне известно наверняка. Сто процентов.
Откуда он может это знать? Однако прежде не бывало ни разу, чтобы Воланд ошибся! в очередной раз поразился Мстислав. Словно бы какие-то демоны ему нашептывают. Впрочем, он и солжет, не моргнув глазом.
Вы же осознаете, что этот ребенок не может родиться? вывел его из размышлений Воланд. Не должен!
Да, но вы же сами понимаете, если
Ястребенский, быстро оглядевшись по сторонам, понизил голос до едва различимого шепота.
Наталья и Елена останутся живы, то нет никакого смысла устранять этотзародыш.
В этот момент мальчишки невдалеке взорвали петарду. Ястребенский от неожиданности дернулся всем телом, а вот Воланд даже не моргнул.
У него невероятно крепкие нервы. без всякого удовольствия подумал Мстислав.
Впрочем, психопат же.
Ваше сиятельство негромко произнес Воланд, причем сделал это таким образом, что у Ястребенского перекосило физиономию, ваша забота это компромат, приемная дочь Игоря Филатова, а также не рожденный еще принц. Что же касается принцесс, то у вас нет повода волноваться
Он улыбнулся мерзкой улыбочкой.
ведь Аннушка уже разлила для них масло.
Простите, что? уставился на него Ястребенский, который в этот миг ощутилпочувствовал на уровне ощущенийчто застрелить сейчас психопата станет лично для него самым лучшим решением.
Не плодите сущности, господин Ястребенский! Просто делайте то, что должно! ответил Воланд, однако все же снизошел до пояснения. Это цитата из книги великого русского писателя Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». И да, если вы все же решите выкинуть какую-нибудь неприятную и глупую штуку, вроде самоубийства, то он улыбнулся мерзкой улыбкой. Хорошего дня.
Произнеся это, человек, именующий себя Воландом, неспешно направился прочь.
Великий русский писатель Михаил Булгаков? глядя тому вослед, подумал замруководителя Тайной канцелярии. Ни разу не слышал о таком, нужно будет ознакомиться с Мастером этим и с его Маргаритой.
Глава 127
Позже.После того как надел принесенные для меня горничной домашние платье и туфельки (повеление приемной родительницы), а затем, будучи ею же как следует причесан, из зеркала на меня глядела ну просто-таки пай-девочка.
Однако
Я потеребил свои длинные рыжие локоны.
Надоели.
Мешаются, некомфортны и возни с ними много. Тем более сейчас, когда они все еще плохи, после «курорта», на который меня «любезно» и совершенно без спроса, свозили религиозные экстремисты.
Помнится, я и раньше собирался постричься, но теперь-то умысел точно нужно довести до конца. Пусть сделают мне моднявое каре, как, например, у Мии Уоллес из «Криминального чтива». Но только не сегодня решил я. Сегодня дела.
Непродолжительное время спустя.
Бабушка! воскликнул я, изобразив на лице лучшую свою улыбку, когда пожилая женщина, выйдя из передней, объявилась в главном холле особняка. С приездом вас!
Одной из прибывших оказалась сестра деда. Та самая веселая старушка, которая желала поговорить со мной до Рождества о чем-то важном, но как-то не сложилось.
Ее имени я не знаю, ибо при «царствовании» деда эта пожилая женщина «в списках не значилась» (а представиться в прошлый раз не она сочла нужным). Как и многие другие, в чьих жилах течет кровь Филатовых (не «седьмая вода на киселе»!), однако в Родовой книгев этих самых «списках», которые я, собственно, и изучалих имен указано не было.
Раньше не было, но теперь-то все поменялось
Кто был никем, тот станет всем!
и «списки» эти здорово изменились, так что придется изучать их заново.
Здравствуй и ты, внученька! последнее слово она произнесла с некоторым ехидством, хотя и не злым.
Я перевел взгляд на прочих вошедших: на взрослую женщину лет тридцати, очень похожую на престарелую сестру деда (видимо, ее дочь), держащую в руках маленькую модную сумочку, а затем и на двоих девочек, которым на вид лет 67.
И все-таки, кем же мне приходится эта женщина? Тетушкой, наверное.
Добрый день, кузина! Рада наконец-то вживую увидеть тебя!
Заметив, видимо, мое мгновенное замешательство, и четко понимая, чем оно было вызвано, пришла мне на помощь эта молодая женщина.
Я задержал на ее лице взгляд: уж не ирония ли это сейчас была?